Восьмой день жизни под флагом «Донецкой народной республики» в Константиновке. Понедельник, вечер. За окном снова стреляют. На этот раз — очень близко, у гостиницы «Восток». Ира с соседнего балкона кричит не своим голосом растерявшейся молоденькой женщине с коляской, стоящей внизу во дворе, чтобы бежала, пряталась в храм. А я вспоминаю, как полчаса назад буквально там же, у гостиницы, садилась в машину коллеги, заехавшего пообщаться по пути из Славянска (говорит, что еле вырвались) в Донецк. Смотались с ним в редакцию, он хотел взглянуть на следы недавнего поджога «Провинции»...
Саймон Деньера.
Вообще-то Саймона Деньера, коллегу из «The Washington Post», больше всего интересовала наша «журналистская кухня» в условиях гражданской войны, которая с успехом «материализуется» в результате войны информационной — легко ли добывать информацию, как менялась наша редакционная политика после попытки поджога редакции, конфискации розничного тиража газеты и всех многочисленных угроз, что высказывались в устной (по телефону) и письменной (в виде постоянного расписывания дверей и прочего настенного творчества) форме и т.п. Когда же я, пересказывая хронику событий вокруг «Провинции», в очередной раз упомянула «ритуальную» фразу: «Ну, мы, конечно, сразу же вызвали милицию...», Саймон просто расхохотался.
Веселым, легким в общении, и еще проницательным собеседником он оказался. Но и меня он тоже умудрился насмешить. Желая понять, каково настроение людей в Константиновке, он спросил: «У вас хотят автономии или федерализации?». На что я ответила: «У нас не знают, чем одно отличается от другого, и вообще для чего этот референдум». И рассказываю ему такой эпизод.
Сажусь пару дней назад в такси. На задней антенне машины — георгиевская ленточка. Начинаем говорить с водителем о референдуме ДНР. Он сообщает, что денег — отпечатать пригласительные — у республики не нашлось, поэтому их ждать не надо, 11 числа надо брать паспорт и идти прямо на свой избирательный участок голосовать. «А вы пойдете?» — спрашиваю я. «А как же!» — твердо говорит он. «А что вы ждете от референдума, что он даст?» — продолжаю разговор. «Мы выберем новую власть!» — с нотками искреннего удовлетворения отвечает мой оживившийся собеседник. Помолчав, интересуюсь у него: «А кого вы видите в роли мэра?». Мужчина задумывается, потом откровенно признается: «Никого не вижу!». «А в роли губернатора?» — не унимаюсь я. Раздумья, и ответ: «Никого не вижу!». После паузы он добавляет: «Одни бандиты кругом...»
Саймон от этого рассказа погрустнел, а потом спрашивает: «Так чего хотят у вас люди, которые не поддержали идеи Майдана?». «Мира, и чтобы быстрее закончился этот кошмар», — говорю я.
На прощание Саймон долго обнимается на кухне с моей старенькой потерявшей зрение Машкой, что-то говорит ей (я уже знаю: его мама, дожив до 90, умерла в прошлом году), и мы едем в сторону редакции, болтая по дороге о Кастанеде, о том, что жизнь приобрела огромную скорость и «вписываться» в нее для нашего брата-журналиста стало нормой...
Вообще, последние события познакомили нас с массой коллег из авторитетнейших изданий и телекомпаний — от украинских до зарубежных. Примечательным был визит Сейдзи Хара из московского представительства японской ежедневной газеты «Токио Симбун». Улыбчивый дотошный коллега приехал за «горячей» информацией после поджога нашей редакции, а потом, познакомившись поближе, настолько заинтересовался историей газеты, что заставил и нас окунуться в «дела давно минувших дней»... На прощание сказал, что реклама «Провинции» в третьей по рейтингу газете Японии (тираж 4,5 миллиона) нам обеспечен. CNN, BBC, ТРК «Донбасс», ICTV, «Газета по-Украински»... Всех не перечислишь. Писать об их визитах даже на сайт газеты не доходили руки. Сегодня дошли, сегодня захотелось поделиться с читателями хоть чем-то добрым и светлым, что принесли нам, журналистам «Провинции», эти контакты и что грозит затеряться в суровых буднях «Донецкой республики». Это человеческая солидарность, величайшая моральная поддержка и готовность прийти на помощь, быть рядом в трудную минуту. Постараемся не растерять их, постараемся донести их до вас, наши читатели. А если мы все вместе с вами постараемся, — то эти же люди, журналисты из самых разных стран мира, с радостью приедут в наш город, чтобы засвидетельствовать, что «Донбасс порожняк не гонит», Донбасс умеет жить, а не только тихо умирать.
Коллеги из Японии в гостях у «Провинции»
Журналисты CNN в Константиновке
Как говорит еще один мой знакомый, великий трудяга с кавказскими «корнями», поселившийся в Константиновке лет 40 назад, «если произойдет полная перезагрузка власти, то за 2-3 года Украина поднимется. Только потому, что красть столько не будут». Кстати, его слова полностью совпадают с прогнозом МВФ, который начинает кредитование Украины в размере 17 млрд долларов. Весь мир готов прийти к нам на помощь. Если мы сами готовы действовать, а не только слушать, что говорят российские телеканалы.
...Едва закончила писать, — звонит приятель. Рассказывает: вечером, возвращаясь домой, стал очевидцем двух красноречивых сценок. Первая: какой-то отморозок бил стекло киоска, торгующего сигаретами, пивом и прочей ходовой «байдой» выше музея. Женщина, находившаяся внутри, была ранена, ее забрала «скорая». Мародера скрутили и сунули в багажник подъехавшего дешевенького авто и повезли в горотдел милиции. Вторая: едва дошел до «Брусницы», — увидел драку. Молодой в пьяном угаре «молотил» невысокого пожилого мужика. Кинулся к ним со словами: «Не бей!» Молодой остановился. «За что он тебя?» — спрашиваю побитого, абсолютно трезвого. «Принял меня за бендеровца. А я в армии знаешь какую выучку прошел, да я еще сам повоевать могу...» — начал рассказывать избитый. Тут от исполкома прибежали дружки обидчика, послушали мужика, признали в нем «своего» и потащили его с собой. Наверное, воевать...
Галина Разпутько.
