Немыслимое в более спокойные времена сочетание войны и парламентских выборов приводит в наш город неординарные личности. Если бы не они, шанса пообщаться с одним из комбатов, а именно знаменитым командиром батальона «Артемовск» Константином Матейченко (он родился и вырос в Константиновке) у его земляков, представителей СМИ города, могло и не случиться.
Биография комбата не слишком длинна — всего 43 года, но богата событиями настолько, что можно посвятить ей повесть. «Качели» судьбы и волевого характера бросали его, отца четверых детей, от офицера (закончил Томское высшее командное училище связи, дослужился до заместителя командира части) к бизнесмену-сельхозпроизводителю. От председателя сельсовета до бунтаря-политика, от оппозиционера, до чуть ли не политзаключенного, и вновь до офицера и командира. А теперь вот подвели к возможности стать политиком первого эшелона.
«Я Путина раньше уважал, в противовес Януковичу, которого не воспринимал вовсе, — признается Константин Матейченко. — Думал, если в 2015 году он опять будет у власти, — детей в охапку и уедем, жить в этой стране будет невозможно. Я пытался с ним бороться. Я и в политику пошел для этого, и горжусь этим. Пришел в «Батькивщину» в 2011 году. Хотя и не был ярым сторонником Юлии Тимошенко, но меня учили командовать, организовывать, и я видел, что в составе большой политической силы борьба будет эффективней, чем водиночку. Вскоре после вступления в партию стал председателем областной ячейки «Батькивщины». В итоге, я сел в тюрьму, ровно на двухлетие заключения Юлии Тимошенко, и отсидел там 4 месяца. И не жалею, как ни парадоксально это звучит, тюрьма — это великолепный «вуз». Для меня это было время все переосмыслить и переоценить. Спал я вдосталь, занимался спортом — отжимался в камере. Вышел оттуда по решению Апелляционного суда. Потом — комбат, АТО, бои и год прошел, как один день. Все мне казалось, наверное, как и многим, что я проснусь сейчас — и не будет этих выстрелов, трагедий, этого бреда вокруг. Даже при Януковиче ни жены, ни детей моих никто не тронул. Ну посадили, и что? Все знали и, главное, я знал, что посадили по надуманному обвинению. А докатилось до чего... Как только мой батальон зашел в Красный Лиман, — в интернете появились брехня, что я 25 раненых ополченцев расстрелял собственноручно. После этого начали стрелять по окнам моих дальних родственников в Артемовске, и тем пришлось убегать. Спалили полностью весь мой бизнес...
Но отсидеться в стороне было невозможно. Я нормальный, простой мужчина, который обязан защищать свою Родину и близких. Я видел этих уродов со скошенными лбами, видел этот контингент деградирующих личностей в тюрьме. И вот они взяли в руки оружие. Обещали радужное будущее, якобы мы кормили всю Украину, а теперь будем только себя. Я звонил в Киев, высшему руководству страны,с которым по предыдущей политической деятельности знаком: «Надо что-то делать, так нельзя». Появились планы в системе МВД создать эти добровольческие батальоны. Это ноу-хау. Отродясь такого не было — создать подразделение, где можно законно взять в руки оружие. Мы и так были готовы — задушить первого, кто нападет, взять автомат и искоренять эту нечисть. Но кем бы мы были? Террористов бы судили в итоге по одной статье, а нас — по другой. К счастью, нашли законный путь и пошло создание батальонов. Я создавал «Артемовск» два месяца сначала в Донецке, потом в Днепроперровске.
В мае мы почти сформировались, а нас все держали. Я писал смс-ки: не отправите на фронт, — у меня полбатальона уйдут в партизаны без команды. Потому что воевать пошли люди, семьи которых страдали от творившегося здесь. Первым был освобожден Красный Лиман. В километре от него начинались леса, где сепары бегали сотнями, вот тогда мы спали с автоматами, было реально страшно. Но мы были готовы ко всему.
Меня в итоге назначили главой Краснолиманской райадминистрации. Поскольку до этого я две каденции возглавлял сельсовет села Покровское, Артемовский район, закончил академию госуправления при Президенте Украины. То есть кое-какой опыт госчиновничьей деятельности у меня был. Основная же задача была в том, чтобы в Красном Лимане установить пример нормальной мирной жизни. И первую неделю мы восстанавливали инфраструктуру, железнодорожные пути, магазины. Я собирал актив города, учителей и чиновников через день и говорил: ваши родственники бегают с автоматами по «зеленке», позвоните им, пусть возвращаются к миру. Придут к своим семьям, их никто не тронет. Так вернулась не одна сотня людей, как ни в чем ни бывало вышли на работу. Лучшим решением было не наказывать, как многие предлагали. Потому что есть разница — воевать с сотней или с десятком человек. Надо дать возможность людям вернуться. Потом мы зашли в Артемовск, меня назначили главой администрации уже Артемовского района. С той же задачей. Самое трудное было — повернуть к нормальной жизни мозги людей. Доказывать экономически и политически, что с нами лучше и безопасней.
Меня часто спрашивают, как и почему мы дошли до жизни такой? Думаю, если бы не было конфликта на Донбассе, о Крыме говорили бы до сих пор, а так от него всех отвлекли. Создали кровоточащую рану. Кажется, что противник подбрасывает хвороста в костер, чтоб он не сильно разгорался, но и не гас. Ведь для террористов все было почти кончено уже в июле. Они тогда воевали с автоматом в одной руке, и мешком со штатской одеждой в другой. Но вдруг зашли российские войска. Я военный человек, для зашедших к нам шестидесяти танков 70 км до Мариуполя — всего два часа ходу по степи. Но они прошли всего 22 км, заняли Новоазовск и остановились. А ведь с нашей стороны там не было армии, одно подразделение Нацгвардии, которое не может противостоять танковому. Опять подкинули вязанку дров в костер — чтобы и террористы не разбежались, и дальше чтоб ничего не было. Ситуация еще раз подчеркивает, что Донбасс для политического руководства россиян — это всего лишь площадка для реализации своих планов. В которых жителям Донбасса нет места, их вообще не учли, не включили в ареал обитания.
Чаше всего меня спрашивают со страхом, — а не покатится ли все назад, не пойдут ли они наступать обратно? Ни одна армия мира не имеет никаких перспектив, если население этого не хочет. От жителей Донбасса и Константиновки зависит — пойдут или не пойдут «денеэры» назад... Мы ведь уже можем сравнить, как живут на оккупированных территориях и освобожденных, и сказать, что мы не хотим этой заразы и никого сюда не пустим. Только громада может определить, как ей жить дальше.
Сейчас я передал бразды правления молодым хлопцам из батальона. Они продолжают удерживать закон и порядок в Артемовском районе. А я возглавил областную организацию Народный фронт, с которым идем на выборы в ВР.
Политическое кредо и цель на сегодня у меня одна — мир. Все уже определили цену этому понятию. Жизнь бесценна и надо за нее бороться. Победить — победим, куда мы денемся!Но надо убирать причины, которые привели к войне. Это задача политиков, но главное — это задача людей. Нашей ментальности свойственен известный принцип «Наша хата с краю». Увидели, что кто-то бегает с чужими флагами — нас это не касается, отвернулись, и пошли себе. А выходит, коснулось это всех, да еще так, что мало не показалось. Эта позиция изжила себя и с этой мыслью я хочу обратиться к людям. Потому что это и привело, в итоге, к этому безумию и беде».
На встрече с комбатом побывала В.Данько.
