Как погорелец выиграл суд у РЭС, или Уроки жизни современного правдоискателя

В июне 2008 года «Провинция» писала о пожаре на поселке Сантуриновка, когда от скачка напряжения загорелся дом одного из местных жителей — Олега Иванова. В день пожара пострадавший находился на работе. Возгорание заметила супруга Елена, которая работала на приусадебном участке. Она и вызвала пожарных. Несмотря на быстрое реагирование, спасти имущество погорельцев не удалось. То, что не уничтожил огонь, изрядно подпортил едкий дым и сажа от плавящейся пластмассы. В акте о пожаре причиной возгорания инспекторы МЧС зафиксировали «короткое замыкание телевизора в результате перенапряжения в электрической сети». В том же акте были указаны прямые и побочные убытки хозяев на сумму около 20 тысяч гривен, перечень пострадавшей бытовой техники.
 

Как выяснилось позже, жертвами перенапряжения в электросети (третьего за тот злополучный год) стали не только соседи Ивановых, но еще десятки дворов по всему поселку. У кого‑то в очередной раз сгорела техника, у кого‑то выбило пробки. Но собирать килограммы актов, жалоб и других документов, бегать по инстанциям и подавать в суд решился только герой нашей публикации.

По совету знакомых, Олег Леонтьевич не стал брать адвоката (дело‑то казалось ему на 100 % выигрышным!) и один на один вступил в неравный бой с электрическим монополистом. Когда терпение жить в сарае без каких‑либо удобств у Олега и Елены закончилось, судья дала добро на ремонт. Только после его окончания пострадавшие в полной мере смогли оценить нанесенный пожаром ущерб. «Когда задождило, в доме потекла крыша, обугленные окна тоже пришлось менять. А затем потянулась проводка, счетчики (кстати, электрический фасадный счетчик РЭС нам, наверное по блату, поставил только после стопроцентной оплаты всех работ и материалов. Всему городу такие работы предоставляются бесплатно!), обои и т. д. и т. п. В общем, чтобы довести дом до жилого состояния, мы выложили около 100 000 гривен, и до сих пор в долгах, как в шелках», — говорит Олег.

После окончания ремонтных работ новые суммы ущерба были предъявлены истцом в суде. Но, чтобы подтвердить необоснованно большую, по мнению ответчика, сумму ущерба, Олегу пришлось раскошелиться на новую экспертизу — строительно-техническую. Последняя неожиданно снизила оценку восстановительных работ до 12,5 тысячи гривен! «И это при том, что у меня есть сметы, чеки и квитанции по каждой израсходованной копейке, — говорит О. Иванов. — А как вам то, что в суде меня обвинили в том, что благодаря этому пожару я улучшил свои жилищно-бытовые условия. А еще мне задали вопросы: «Зачем вы такие дорогие обои покупали, зачем проводку меняли?» Я был просто в шоке. Меня с каждым заседанием делали больше виноватым, чем пострадавшим».

Прошел еще год. Во время 12‑го заседания, на половину из которых ответчик просто не являлся, конечно же, по уважительным причинам, суд затребовал новое доказательство «невиновности» РЭСа — инструкцию к тому самому телевизору Самсунг (включенного в розетку в день пожара). И это при том, что все документы пострадавших сгорели во время пожара, модель телевизора уже была снята с производства, а магазин «Фокстрот», где в кредит приобреталась данная техника, давно закрылся. К заключительному заседанию заявитель Иванов подготовился основательно. Даже нашел ту недостающую инструкцию, где было черным по белому написано: обязательное отсоединение от электросети или антенны необходимо только в случае длительного неиспользования телевизора или во время грозы. Это, как гласит инструкция, может спасти технику от скачков напряжения в сети и от удара молнии.

Наконец, на 13‑е, заключительное заседание суда, прибыли обе стороны, были собраны все нужные и ненужные доказательства, справки и заключения. В прениях по делу представитель энергоснабжающей организации в очередной раз заявила: «Исковые заявления Олега Леонтьевича мы не признаем в полном объеме. Считаем, что они необоснованны и не доказаны. Это доказывает электротехническая пожарная экспертиза, в которой сказано, что причиной скачка напряжения стала аварийная ситуация, которая не исключает вмешательства посторонних лиц в работу сети. Как таковой вины РЭС здесь нет. Кроме того, согласно Правилам пользования электроэнергией и договору о предоставлении услуг электроснабжения, в подобных случаях оформляется претензия. А константиновский РЭС в течение трех дней официально фиксирует ее. Но этого не было сделано. Просим отказать истцу по предъявленному иску в полном объеме…» Сами пострадавшие, поняв всю безнадежность ситуации, не были так категоричны. В этот раз сумму ущерба, по совету доброжелателей, Олег с Еленой скостили до максимального минимума. На суде они просили взыскать с ответчика только стоимость поврежденной быттехники, сумму ремонтных работ (которую подтвердил независимый эксперт — около 12,5 тыс. грн.), и возмещение судебных издержек. Из 20‑ти тысяч причиненного морального ущерба (ухудшение зрения, слуха, операция на желудке — прободная язва и постоянное нервное перенапряжение) суд определил к выплате только 4000. Единственным приятным известием для Олега во время вынесения решения стало то, что суд полностью признал вину РЭС. Но, как утверждают искушенные в судебных тяжбах с коммунальными монстрами юристы, реальное возмещение убытков по решению местного суда остается под большим вопросом.

P. S. Интересно, но факт. Практика показывает: если судебный процесс инициирует поставщик коммунальных услуг, — суд почему‑то протекает с минимальным количеством заседаний и максимальным возмещением причиненного ущерба.

Как бы там ни было, но из своего горького опыта судебной тяжбы наш герой вынес, как минимум, два важных вывода. Во-первых, если хочешь вернуть свое, готовься раскошелиться на хорошего адвоката, ибо суд — это игра, в которой, кто больше знает законов, тот и прав. А во‑вторых, инициировать проведение всех необходимых экспертиз необходимо до начала даже самых незначительных восстановительных работ.

Подготовила О. Окунева.