Сегодня Константиновка вместе с другими городами Донетчины в 69-й раз отмечает День освобождения от немецкой оккупации. Как это было, - расскажем из доступных нам источников.
Экипаж танка отличившегося в боях за Константиновку
К началу сентября 1943 года на южном фланге советско-германского фронта сложились все предпосылки для разгрома группировки гитлеровцев в Донбассе. 23 августа советские войска врываются в Харьков и к 30 числу его освобождают. На Миус-фронте немцы не в состоянии восстановить оборону и локализовать прорыв, совершенный 18 августа войсками 5-й Уд.Армии ген.-лейт. В.Д.Цветаева. Там в брешь вводятся все новые подвижные соединения Красной Армии. А резервов у немцев нет.
135 танк.бр. в составе 23 ТК совершила марш и 5 сентября 1943 года выдвинулась в район Месарош, войдя в подчинение 3 Гв.А. На командном пункте Лелюшенко лично 5 сентября 1943 года поставил задачу командиру 135 танк.бр. подполковнику Безнощенко: «Немцы отходят. В Константиновке по Кривому Торцу у них есть возможность организовать промежуточный рубеж обороны, поэтому надо внезапной ночной атакой опрокинуть их и захватить город. Скорость наступления решает все». К этому моменту танки Безнощенко прошли через Артемовск и сосредоточились за городом в Красном Селе.
Медицинские работники бригады - участники боев за освобождение Константиновки
Здесь, в спрятавшихся под горой домиках, их уже ждали константиновские подпольщики. Там были известные в городе врачи, в т.ч. бывший главврач города, оказавшийся на оккупированной территории из-за ранения и офицер Красной Армии наш земляк Григорий Богодистов. Они рассказали, что немцев в Константиновке нет, их боевые части разместились возле аэродрома в 9-м совхозе. Но здание горисполкома фашисты заминировали. Многих встречавших знал командир роты 135-й танк. бригады Михаил Купянский.
С этой встречей связана одна из исторических загадок, требующих дальнейшего изучения. Среди константиновских подпольщиков, а в советское время их имена были на слуху, группы людей с высоким социальным статусом нет. Не прошли проверки «СМЕРШа»? Связана ли эта группа с делом врача Карнаухова, обвиненного в сотрудничестве с оккупантами, а потом посмертно реабилитированного, когда выяснилось, что он спасал пленных советских летчиков?
Первыми на Константиновку двинулись вечером 5 сентября разведчики 135-й ТБ на БТРах. Группа сержанта Белозерова беспрепятственно добралась по шоссе до города и остановилась за 200 метров до домов. Трое разведчиков пошли налево от дороги, трое — направо. Бывший морпех сержант Белозеров пошел налево. У ближайшего дома они наткнулись на немца. Он из пистолета ранил в грудь политрука, увязавшегося с ними на разведку. Немец тут же был застрелен, а раненого политрука положили в БТР и отправили назад в Артемовск. Пробираясь в город уже задворками и осторожно, разведчики убили возле того же дома еще двух немцев. От хозяйки крайнего дома бойцы узнали, что через несколько домов находится немецкий штаб. Судя по всему, немцы не ожидали столь быстрого появления в Константиновке наших войск. Разведчики обнаружили в указанном доме светомаскировку, а внутри горел свет. Они резко открыли дверь и обнаружили трех немцев. Уничтожив их, наши солдаты вышли наружу. В это время в разных частях города раздавались крики и звучали выстрелы. С левобережной части города бил трассирующими очередями немецкий пулемет. До немцев дошло, что в город вошли части Красной Армии.
Сейчас трудно восстановить обстоятельства ночных стычек в Константиновке, ведь здесь действовали небольшие (по 2-3 машины) группы танков 135-й бригады с десантом автоматчиков, группы наших мотострелков и разведчиков. Часть из них, выйдя на окраины города, не торопилась наступать, ожидая рассвета, другие же пошли вперед. Но сколь-либо серьезных боев на правобережье не было.
Так, наш земляк, Михаил Купянский рассказывал, что они взяли земляков-подпольщиков на танки и помчались в город. Т-70 имел преимущество перед Т-34 - он был малошумным. Танкисты тихо подъехали к Харчпрому (сейчас здесь фабрика «Конти»), оставили машины, взяли автоматы, гранаты и пошли пешком. Войдя во двор исполкома, Купянский вспомнил, что со двора на здании есть пожарная лестница. По ней он с бойцами взобрался на крышу, потом спустились внутрь здания. Внизу у входных дверей сидели четыре немца и спокойно играли в шахматы. Их взяли в плен и использовали как «миноискатели». Немцы показали все провода, что вели к взрывателям, установленным во всех «крыльях» дома. Так спасли от уничтожения здание исполкома.
Планы немцев принудить к отъезду с собой всех жителей города также были сорваны. И жители, как могли, избегали этой участи, в основном, если и уезжали на телегах, то только до ближайшей балки или села, где ждали ухода оккупантов, да и наши войска столь быстро оказались в Константиновке, что немцам впору было думать только о собственном спасении. Вот воспоминания жительницы нашего города Александры Суярко: «Великі й тяжкі випробування випали для нас під час відступу німців. Вони почали виганяти людей з північної та західної околиць міста на південно‑східну, у бік Артемівська. З цього напрямку наступали радянські війська і людей збиралися використати у якості «живого щита». Ми жили недалеко від шосе, що вело на Артемівськ. Повз нас проходили сотні людей з тачками, на яких лежали їхні пожитки і сиділи маленькі діти. Німці гнали цю величезну юрбу вперед, на лінію фронту. Серед цих людей ми раптом помітили своїх знайомих — сім’ю Сільченок — дідуся Федора Івановича, його дружину, невістку і двох діточок. Біля них йшла ще одна наша знайома жінка з дитиною. Ми почали махати їм руками, і ці люди швиденько заскочили до нас у подвір’я і заховалися у кінці саду, що заріс густим вишняком. Німецькі конвоїри не помітили зникнення групи людей. У цей час німці зайняли весь наш будинок, а нас усіх, включно з тими, хто був у саду, позаштовхували у кладовку, а біля дверей поставили вартового. Ми сиділи, як миші, мовчки, навіть не розмовляючи, і лише дід Федір весь час покашлював. А з коридору чувся стукіт чобіт, важких солдатських чобіт, і голоси, що різко віддавали команди: «Штрассе Октябрьская — файер! Штрассе Красная — файер!» А у відповідь — «Яволь! Яволь!»
Не успели немцы полностью разрушить и сжечь город. К утру город горел, на заводах еще гремели взрывы, падали на цеха заводские трубы. Но пострадали в основном крупные здания и промышленные объекты, да и то далеко не все. А вот частный сектор пострадал меньше. Хотя кое-где, например на Червоном, немцы пытались жечь все дома без исключения, правда, из сострадания могли и пропустить дом с лежачим тяжелобольным. Всего сожгли 580 частных домов и 180 надворных построек. К чести константиновцев, евреи, избежавшие уничтожения в 1941 году в Сергиевской балке, снова были укрыты и спрятаны от немцев.
На левый берег Кривого Торца танкисты перебрались по броду у Новоселовки. Немцы разрушили мосты, поэтому под прикрытием танковых пушек саперы занялись их восстановлением. Население с радостью и радушием встречало освободителей. При восстановлении трамвайного моста на Николаевском поселке вместе с саперами 135-й бригады работали и десятки местных жителей. А на снятых с петель воротах плавали и руководили процессом начальник инженерной службы бригады ст.л-нт Н.В. Вихров и командир саперного взвода лейтенант Бушмин.
Одна из жительниц поселка пригнала к переправе взятого ею в плен своего немца-постояльца. Практически во всех домах на Николаевском всю оккупацию квартировали немцы. Были нормальные, были уроды. Немец-квартирант этой нашей землячки выгнал ее с детьми жить в сарай, а сам занял весь дом. Вот женщина за две зимы и осерчала. Когда с утра 6 сентября немец прибежал за своими вещами, то смелая и озлобленная женщина перетянула постояльца черенком от лопаты поперек спины и погнала своего обидчика в плен. Переправившиеся танки 135 т.бр. пошли вверх по ул.Емельянова на нынешнюю 1 больницу. Там, рядом с землянками и мазанками Нахаловки, были отвалы отходов завода №25 («Автостекло»). Трое немцев установили пулемет. Но когда три наших танка двинулись вперед и один из них выстрелил, немцы взяли свой МГ, и, не сделав ни одного выстрела, пошли в сторону Красноармейска.
Вслед за первыми танками, перебрался на левый берег Торца и подполковник Безнощенко. Поднявшись по ул.Емельянова наверх, командир бригады поставил боевую задачу группам своих танков. Несмотря на то, что в поселках Цинковый и Красный Октябрь еще слышалась стрельба, он направил БТР с разведчиками на Красноармейск. «Виллис» командира, с ним был и ст. лейт-нт Мартышин, а также два танка должны были следовать за БТРом. Сержанта Белозерова М.Безнощенко посадил в свой «Виллис», сказав, что отныне он будет находиться в его подчинении. Бывший моряк расстроился, расставшись с друзьми-морпехами, но он еще не знал, что командир бригады спас ему жизнь.
Безнощенко нацелил свою бригаду на 9-й совхоз и дальше на Красноармейск. Наступали небольшими группами танков по 2-3 машины с десантом мотострелков на броне. Так танкисты бригады уничтожили заслон противника на пути к 9-му совхозу - опасное для танков 88-миллиметровое зенитное орудие немцев. Это сделала группа лейтенанта Шахназарова. Десантники его роты с самим лейтенантом во главе на малошумном и в бурьянах почти незаметном из-за низкого силуэта Т-70 смогли внезапно выскочить на позицию немцев и перестрелять весь артиллерийский расчет.
После чего группа более тяжелых Т-34 135-й танк. бригады атаковала позиции врага в 9-м совхозе. Наши танки Т-34 и поддержавший их Т-70 утюжили окопы врага, расстреливали разбегающихся солдат. Затем был уничтожен аэродром врага. Командовал этим подразделением командир танковой роты ст.л-нт Шевченко. Здесь было захвачено несколько тяжелых орудий, склады, разгромлен обоз противника. Было много пленных, судьба которых незавидна.
Под Константиновкой танкисты столкнулись с власовцами. Русские националисты, политические противники Сталина, они использовались немцами, как пушечное мясо на многих участках советско-германского фронта. В плен их танкисты 135-й бригады не брали. Немцев брали. Один из пленных немцев, его звали Юзеф, судя по имени, это был поляк в немецком мундире, - заслужил доверие танкистов. На ломаном русском языке пленный рассказал, что сам он вор и карманник, а воевать не хотел. Юзефу дали автомат, и он расстреливал пленных власовцев и немцев. Но это воинское преступление — расстрел пленных — спасло Юзефа ненадолго. При налете немецкой авиации на только что захваченный аэродром, бомбы не разбирали, кто пленный, а кто нет. Лежавший рядом с Шахназаровым Юзеф погиб, а храбрый лейтенант, тяжело контуженный, оказался в госпитале. Погибли под немецкими бомбами и оставшиеся на тот момент в живых пленные немцы. 300 трупов погибших немцев и власовцев были стянуты после боя в кучу и сожжены.
Наши танки не пострадали. Опытный танкист без труда определит, куда падает бомба и успеет вывести свой танк из-под удара. Если наши бойцы не бросали свою технику в надежде получить, когда танк сгорит, передышку от боев, то это безусловное свидетельство высокого наступательного порыва танкистов 135-й бригады.
Сам Безнощенко возглавил группу из 2-х Т-34, БТРа и своего командирского автомобиля “Виллис”. Это подразделение обошло 9-й совхоз, где шел бой, чтобы начать движение на Красноармейск. Далеко пройти не получилось. Ушедший вперед БТР был подбит и сгорел, едва отъехав от города. Судя по описанию, этот боевой эпизод мог происходить где-то в районе “Берестка” или даже ближе к городу. “Виллис” командира бригады остановился, и вышедший посмотреть, что случилось, сержант Борис Белозеров увидел страшную картину. Все его друзья-моряки сгорели вместе с бронемашиной.
Они уже возвращались к своему джипу, когда из фруктового сада, расположенного левее дороги на Красноармейск, раздался артиллерийский выстрел. По их машине и танкам, остановившимся за ней, ударило артиллерийское орудие немцев. Как потом выяснилось, с позиции, где немцы установили свое орудие, та часть дороги, на которой остановился наш передовой дозор, не просматривалась. Они стреляли наугад через заросли и промахнулись. По дымку от выстрела можно было понять, что позиция врага находится в центре сада, в нескольких десятках метров от дороги.
Уничтожить врага взялся командир одного из Т-34. Он высадил двух своих танкистов, а сам с механиком-водителем Литовченко на большой скорости рванулся в сад. Танк взял чуть левее, а затем резко повернул вправо, на орудие. Идея была — выскочить на немцев с тыла. Но свой маневр танкисты не рассчитали и выскочили прямо перед немцами. Те моментально подбили танк, а выскочивших в горящей одежде танкистов расстреляли.
Тогда за решение этой задачи взялся сержант Белозеров, двое танкистов из экипажа сожженного танка и ст.л-нт Мартышин. Трое были вооружены пистолетами, а у Белозерова был автомат и две гранаты. Подкравшись по-пластунски по рву, обрамлявшему сад, группа приблизилась к врагу метров на 20. Белозеров метнул одну за другой обе гранаты, после чего наши бойцы бросились вперед. Они обнаружили двух тяжелораненных немецких артиллеристов, а третьего, как потом выяснилось, командира орудия, награжденного Железным крестом, танкисты взяли в плен. На стволе трофея было много отметок об уничтожении наших танков.
В этот момент подъехало несколько грузовых автомобилей бригады, а с ними и М.П.Ройз, командир роты управления, который говорил по-немецки. Он помог Михаилу Захаровичу Безнощенко в допросе пленного. Тот показал, что ему, как и другим солдатам его части, смертельно надоело воевать и они при условии сохранения им жизни готовы сдаться в плен. Он пообещал привести из балки, что проходит слева от дороги, большую группу солдат. Командир бригады ему поверил. Снял с него награду, а самого отпустил. Немца не было приблизительно час времени, а затем из балки показалась большая группа вражеских солдат. Безнощенко приказал экипажу танка занять свои места внутри и быть начеку, все напряглись, когда оказалось, что немцев много и они вооружены. Но немцы послушно сложили оружие. Командир орудия получил обратно свой Железный крест. Подполковник Безнощенко назначил его старшим в группе военнопленных. Все они были погружены в грузовую автомашину и без сопровождения, только с водителем, отправлены в тыл.
И.Бредихин, преподаватель истории КВПУ.
Окончание следует.
