На прошлой неделе в нашу редакцию залетела «стайка» молодых энергичных людей, которые оказались представителями правозащитной организации International Partnership for Human Rights (Международное партнерство по правам человека). Они деловито разделились по группам и принялись кто опрашивать нас и пришедших с ними людей, пострадавших в период Славянских событий, кто строчить отчеты, кто отправлять и собирать информацию в Интернете. Руководил процессом, как он представился, менеджер проектов организации Симон Папуашвили. За чашкой чая мы задали ему несколько вопросов.
— Чем Вы занимаетесь и почему сюда приехали?
— Наша организация базируется в Брюсселе и старается добиваться улучшения ситуации по правам человека в странах бывшего СССР с помощью Европейского Союза. В основном мы работаем с местными общественниками и организациями, собираем информацию и подаем её в разные структуры ЕС. Стараемся влиять на правительства, в т.ч. Украины, чтобы они соблюдали права жителей своей страны.
Здесь мы находимся в рамках реализации проекта «Против ненаказуемости». Идея проекта родилась во время событий Евромайдана. К нам обратились киевские правозащитные организации с просьбой организовать наблюдение за соблюдением прав человека. Мы привлекли наших коллег из постсоветских стран и фиксировали нарушения во время майдановских событий. Но после этого начались события на Востоке Украины и мы направили наши усилия на профессиональное документирование нарушений гуманитарного права здесь, выявление конкретных личностей, которые совершали эти преступления. Будем добиваться, чтобы эти люди были наказаны. К сожалению, украинское и российское правительства смотрят на это не очень серьезно. Мы не видим у них к этому политической мотивации. Поэтому мы хотим использовать возможности Международного уголовного суда в Гааге по преступлениям против человечности и военных преступлений. Каковые, по нашим данным, сейчас совершаются на территории Донбасса.
— Что можно будет ожидать от вашей миссии?
— Мы хотим добиться того, что суды стран ЕС выдавали ордера на арест лиц, совершивших такие преступления. Что должно повлиять на уменьшение таких нарушений.
Также мы занимаемся помощью получения компенсации жертвами преступлений. Для этого мы воспользуемся Европейским судом по правам человека. У меня лично, как у адвоката есть большой опыт работы с этим судом, и мы собираем данные на людей, получивших материальный и моральный ущерб, чтобы суд обязал государства его возместить.
— Сколько вы уже здесь находитесь и какие результаты?
— 25 человек из украинских активистов и юристов, прошедших специальную подготовку, с октября постоянно находятся на Востоке Украины, собирают информацию и берут показания жертв. Учитывая масштаб преступлений, которые мы фиксируем с апреля месяца, – работа эта очень трудоемкая. Пока официально оформили около 30 дел, подпадающих под юрисдикцию Международного уголовного суда, но работа продолжается, и она не закончится, пока будет продолжаться конфликт. Речь идет о таких нарушениях, например, как использование гражданского населения в качестве военной силы, как щит. У нас также есть эпизоды, когда обеими сторонами применялось запрещенное международными нормами оружие, в том числе кластерные бомбы. Данные обрабатываются и первый отчет мы планируем опубликовать в феврале 2015 года.
— А как вы собираете данные на захваченных территориях?
— В основном нам помогают в этом коллеги из России из Общества «Мемориал». У них доступ с другой стороны попроще, а для нас это было бы рискованно.
— Если у людей есть такие факты, куда им обращаться?
— Для нас важно, чтобы люди не просто информировали, а помогли привлечь к ответственности преступников, а также получить за ущерб компенсацию. Мы оставляем свои координаты в редакции «Провинции», обращайтесь.
— Почему пострадавший человек должен подавать в Международный уголовный суд на государство, например, Россию?
— По нашим данным люди, которые сейчас воюют с другой стороны, получают финансовую и военную помощь от российского правительство, что уже ни для кого не секрет. Поэтому за все нарушения прав человека, которые там происходят, должно отвечать это государство.
— Какие нарушения вы фиксируете наиболее часто?
— Наиболее часто мы оформляем захват в плен мирных жителей, пытки, избирательную стрельбу по мирным кварталам, откуда не эвакуированы люди. Примером военного преступления считается, например, расположение орудий на крышах жилых домов. Расследуем несудебные казни. Мы пока что были в Константиновке, Артемовске и некоторых близлежащих селах. Беседовали с сотнями людей. И не только с пострадавшими, но и волонтерами, что работают с ранеными и переселенцами. При военных преступлениях нужно опросить много людей. Например, после избирательного обстрела больницы. Но люди боятся говорить, особенно те, которые проживают на оккупированных территориях. Это всё мы учитываем. Главное – не создать человеку проблемы, а помочь их решить. Поэтому для нас главное – гарантированная конфиденциальность. Но если жертва готова говорить, то ее данные до суда никуда не попадут. У нас есть специальная система охраны данных.
— А что, если нарушают закон военные, которые дислоцируются в городе?
— Здесь пострадавшим нужно обращаться в первую инстанцию – милицию, военную прокуратуру, СБУ.
— Много жалоб у горожан на нарушения при задержании их родственников и знакомых...
— Если человека взяли без объяснений, то это похищение, насильственное исчезновение. Но в условиях военных конфликтов могут задерживать людей, которые потенциально могли участвовать в войне на противоположной стороне. Гуманитарное право такое позволяет. Но только в контексте военных действий. Например, исчезновение бизнесменов к этому не относится. Но содержать в нечеловеческих условиях никого нельзя. А пытки, — это если плохо кормят, не дают спать, держат в холоде и т.п.
Мы готовы оформлять такие заявления в Международный суд, даже если человек не прошел все инстанции в Украине. Если он, например, боится это делать или считает бесполезным и у него есть доказательства, что ему опасно или бессмысленно это делать.
— Какие у Вас впечатления от пребывания в Донбассе?
— Меня поражает то, что люди находятся здесь под колоссальным влиянием кремлевской пропаганды, которая атакует со всех сторон. Удивляет, что люди из-за нее готовы взяться за оружие и убивать даже знакомых и соседей. При этом, не имея особенных оснований. Ведь в нашем сегодняшнем мире у человека всегда есть возможность выбирать необходимую информацию. Не знаю, отчего это происходит. Для меня это печально.
Но приятно видеть, что, несмотря на войну, у вас сохраняется экономическая активность, работает транспорт, гостиницы, даже рестораны. Это дает надежду, что всё уладится и люди поймут: для войны и для того, чтобы ненавидеть друг друга, не может быть никаких поводов.
Беседовал В.Березин.
