Иногда в услугах соцработника нуждаются не только дряхлые и больные, но и вполне здоровые граждане, не имеющие времени для присмотра за своими стариками. Со старенькой мамой Андрея случилась беда — она поломала шейку бедра. После тяжелой травмы пожилая женщина обслужить себя не может, слегла, а сын, молодой человек, — сейчас озабочен поисками того, кто мог бы за ней ухаживать во время рабочего дня. Пока сиделки найти не удалось.
Проблема в том, что помочь молодому человеку не могут ни государственные, ни частные структуры, рынок услуг по уходу за стариками у нас отсутствует. На какую‑то помощь могут рассчитывать только одинокие престарелые граждане. Тем, у кого родные есть, но живут в другом городе, надеяться не на что.
С мая месяца, по словам директора терцентра Ирины Рябенко, ее организация вообще отказала в обслуживании пенсионерам, имеющим родственников, хотя еще 2 месяца назад здесь помогали 65 пенсионерам. Произошло это после того, как этот вид услуг был полностью переведен на коммерческие рельсы и взамен оплаты пяти процентов от размера пенсии, старикам предложили услуги соцработников по тарифу, предусматривающую оплату до 300 грн. в месяц.
— С подобными расценками согласились только 11 человек, — объяснила И. Рябенко. — И обслуживать такое малое число людей невозможно. Мы не можем создать хозрасчетное отделение, оно нерентабельно, зарплаты у соцработника при таком числе клиентов не будет. Но людям эти тарифы не по карману. Пенсионеры, оставшиеся без соцработника, выкручиваются, как могут, кто‑то соседей просит помочь, кто‑то обратился в УТиСЗН за компенсационными выплатами для помощников, как для лиц, оказывающих социальные услуги. В городе нет частной структуры, предоставляющей такие услуги, но что‑то похожее уже появилось в Краматорске. Правда, это смежное направление — в медцентре частная фирма предлагает услуги медработников по уходу за тяжелобольными — оплата 50 грн в день.
Есть и люди, имеющие опыт работы в таком агентстве в другом городе.
Татьяна Лисиченко — бывшая жительница Константиновки, живет теперь в Сумах. Имея медицинское образование и солидный стаж, она несколько лет работает в фирме, предоставляющей такие услуги.
— Я не могу назвать себя социальным работником, — уточняет Татьяна, — потому что не убираю и не готовлю, работаю с людьми, перенесшими инфаркт или инсульт, помогаю реабилитироваться — это массаж, уколы, лечебная гимнастика. Среди моих клиентов в основном пожилые люди, потому что все они, как правило, — «хроники». К сожалению, такой сервис действительно дорог, хотя и востребован. Как правило, у нас повременные расценки, в моем случае — это 12 гривен в час. На какой период — заранее не скажешь, например, я вела женщину после инсульта полгода, до тех пор, пока она не восстановила навыки. Потом меня приглашали к ней на зимний сезон, чтобы я просто гуляла с ней по улице. В некоторых случаях я сама принимаю решение об уходе, когда вижу, что человеку мои услуги не требуются, он уже выкарабкался. Боюсь, что пройдет 2‑3 года и терцентры заглохнут, старики не будут туда обращаться, нет у них этих денег. Может быть каким‑то выходом была бы попытка привлечения к этому делу волонтеров, церкви тоже иногда помогают обездоленным.
Пока в нашем городе есть только спрос на услуги сиделок и соцработников, но почти нет предложения. Это обидно, тем более, что опыт таких работ есть у многих и получили они его за границей, где подавляющее число украинок среднего и старшего возраста заняты как раз в сфере ухода за стариками. «Пройдясь» по Сети, понимаешь, что больше всего наших в Италии. Там постоянный присмотр за пенсионерами называется термином «баданте». Помощница, чаще всего украинка, живет в семье, ухаживая за пенсионером без выходных и практически круглосуточно. Плата за это — несколько сотен евро в месяц, и такую помощь пенсионерам оплачивает государство.
Нашим старикам расходы на сиделок предлагается взять на себя. Пока для них это не только дорого, но и несовместимо с представлениями. Но украинцы — стареющая нация, так что рано или поздно такой рынок появится, и за поданный чужими руками стакан воды придется платить из своей пенсии, какой бы мизерной она не была.
В. Гейзер.
Проблема в том, что помочь молодому человеку не могут ни государственные, ни частные структуры, рынок услуг по уходу за стариками у нас отсутствует. На какую‑то помощь могут рассчитывать только одинокие престарелые граждане. Тем, у кого родные есть, но живут в другом городе, надеяться не на что.
С мая месяца, по словам директора терцентра Ирины Рябенко, ее организация вообще отказала в обслуживании пенсионерам, имеющим родственников, хотя еще 2 месяца назад здесь помогали 65 пенсионерам. Произошло это после того, как этот вид услуг был полностью переведен на коммерческие рельсы и взамен оплаты пяти процентов от размера пенсии, старикам предложили услуги соцработников по тарифу, предусматривающую оплату до 300 грн. в месяц.
— С подобными расценками согласились только 11 человек, — объяснила И. Рябенко. — И обслуживать такое малое число людей невозможно. Мы не можем создать хозрасчетное отделение, оно нерентабельно, зарплаты у соцработника при таком числе клиентов не будет. Но людям эти тарифы не по карману. Пенсионеры, оставшиеся без соцработника, выкручиваются, как могут, кто‑то соседей просит помочь, кто‑то обратился в УТиСЗН за компенсационными выплатами для помощников, как для лиц, оказывающих социальные услуги. В городе нет частной структуры, предоставляющей такие услуги, но что‑то похожее уже появилось в Краматорске. Правда, это смежное направление — в медцентре частная фирма предлагает услуги медработников по уходу за тяжелобольными — оплата 50 грн в день.
Есть и люди, имеющие опыт работы в таком агентстве в другом городе.
Татьяна Лисиченко — бывшая жительница Константиновки, живет теперь в Сумах. Имея медицинское образование и солидный стаж, она несколько лет работает в фирме, предоставляющей такие услуги.
— Я не могу назвать себя социальным работником, — уточняет Татьяна, — потому что не убираю и не готовлю, работаю с людьми, перенесшими инфаркт или инсульт, помогаю реабилитироваться — это массаж, уколы, лечебная гимнастика. Среди моих клиентов в основном пожилые люди, потому что все они, как правило, — «хроники». К сожалению, такой сервис действительно дорог, хотя и востребован. Как правило, у нас повременные расценки, в моем случае — это 12 гривен в час. На какой период — заранее не скажешь, например, я вела женщину после инсульта полгода, до тех пор, пока она не восстановила навыки. Потом меня приглашали к ней на зимний сезон, чтобы я просто гуляла с ней по улице. В некоторых случаях я сама принимаю решение об уходе, когда вижу, что человеку мои услуги не требуются, он уже выкарабкался. Боюсь, что пройдет 2‑3 года и терцентры заглохнут, старики не будут туда обращаться, нет у них этих денег. Может быть каким‑то выходом была бы попытка привлечения к этому делу волонтеров, церкви тоже иногда помогают обездоленным.
Пока в нашем городе есть только спрос на услуги сиделок и соцработников, но почти нет предложения. Это обидно, тем более, что опыт таких работ есть у многих и получили они его за границей, где подавляющее число украинок среднего и старшего возраста заняты как раз в сфере ухода за стариками. «Пройдясь» по Сети, понимаешь, что больше всего наших в Италии. Там постоянный присмотр за пенсионерами называется термином «баданте». Помощница, чаще всего украинка, живет в семье, ухаживая за пенсионером без выходных и практически круглосуточно. Плата за это — несколько сотен евро в месяц, и такую помощь пенсионерам оплачивает государство.
Нашим старикам расходы на сиделок предлагается взять на себя. Пока для них это не только дорого, но и несовместимо с представлениями. Но украинцы — стареющая нация, так что рано или поздно такой рынок появится, и за поданный чужими руками стакан воды придется платить из своей пенсии, какой бы мизерной она не была.
В. Гейзер.
