Несколько дней назад Кабинет Министров одобрил проект постановления «О запрете ввоза на таможенную территорию Украины, как давальческого сырья, одежды и других изделий, которые использовались». Мотивировано это необходимостью защитить отечественных производителей, тонущих в вале поношенных шмоток, в гигантских объемах поставляемого на украинский рынок. С принятием такого документа, бывшие в употреблении товары перестанут к нам ввозить и граждане лишатся возможности покупать дешевую одежду из вторых рук.
Секондов в нашем городе полно — это и привычные развалы на рынках, и переоборудованные под торговлю вторичными «тряпками» квартиры, и маленькие магазинчики. Этот бизнес развит, но вот насколько, — никто не считал. На вопрос: сколько предпринимателей должны будут свернуть свою торговлю ношенным платьем, — нам не смогли ответить ни в отделе торговли, ни в налоговой инспекции. Однако недостатка в покупателях торговцы секонд хэндом не испытывают — на подобных «барахолках» одеваются очень многие жители города. Мы попытались выяснить, как константиновцы отнесутся к возможному исчезновению одежды из «вторых рук», как это скажется на их кошельке. Большинство опрошенных горожан перспективе закрытия секондов не обрадовались.
Эльвира:
— Я покупаю вещи «из вторых рук» достаточно часто, потому что в палатках на рынках вижу новую одежду, в основном, турецкого и китайского производства. Национального производителя на нашем рынке не встречала, а хотелось бы. Вот сначала пусть появится украинский товар, а потом мы, покупатели, будем решать, — понадобятся ли нам вещи из секонд хэнда. В Киеве Святошинский рынок забит той же российской продукцией, и ее рекомендуют как качественную, фабричного производства. Я раньше с удовольствием покупала горловский трикотаж, он был в дефиците, а теперь, говорят, фабрика закрылась. Я думаю, что мера по перекрытию кислорода для товаров из «вторых рук» — это результат лоббирования тех, кто торгует низкокачественным ширпотребом неизвестного происхождения, который красуется на наших базарах.
Лидия Ивановна:
— А как тогда быть с детской одеждой? У меня трое внуков и мы одеваем их только в «бэушные» вещи от младенческого до школьного возраста. Во-первых, «нулевая» детская одежда очень дорогая, во‑вторых, по качеству никуда не годится — ползунки, колготки расползаются, на бирке, например, в составе указан стопроцентный хлопок, а он и рядом не лежал. Так что нашим детям такое новшество никакой пользы не принесет.
Людмила:
— Мне безразлично, будет ли у нас в продаже такой товар. Я никогда из «вторых рук» одежду не покупаю, неприятно даже примерять вещь, которую до меня неизвестно кто носил. Это не мое, там даже энергетика чужая. Так что предпочту купить дороже, но абсолютно новый предмет гардероба.
Анна:
— Это будет не защита украинских товаров, а удар по кошельку людей. Своего производителя лучше бы поддерживали льготами, помощью. Вторичное платье — это не обязательно барахло, там попадаются превосходные вещи, и недорогие. Недавно была приглашена на элитную вечеринку в Киеве, одежду и аксессуары для нее прикупила в наших константиновских секондовских «бутиках» буквально за пару сотен гривен, и чувствовала на празднике себя вполне на уровне.
Надежда:
— Я отношусь к категории полных женщин. Если подержанная одежда к нам завозиться не будет, не знаю, где стану пополнять свой гардероб. Специализированных магазинов или отделов в городе нет, там, где они имеются — ломовые цены. А на рынках нашего размерчика не сыщешь, или висит пара безобразных хламид, украшенных бирюльками, что называется, «из песен прошлых лет». Чем душить секонд хэнды, наши технологи-швейники хотя бы выкройки с них пересняли — иностранная вещь с чужого плеча все равно остается более удобной, чем навязываемое нам китайское «новье».
Сами предприниматели, занимающиеся торговлей подержанной одеждой, пока пребывают в сомнениях. Весть о постановлении КМУ до них дошла, но пока не особенно сильно напугала, ведь это только проект, да и все надеются на рыночный механизм, который не даст погибнуть выгодному и полезному продавцам и покупателям делу.
Сабина, предприниматель:
— Продажей секонд хэнда я занимаюсь около трех лет. За это время каких‑то препон в работе для себя не встречала. Наоборот, со стороны местных чиновников хорошее отношение, еще бы, ведь у нас делают покупки многие дамы из госслужащих. Главная проблема для меня — постоянное повышение закупочных цен. С января они выросли в два раза, последний раз поднялись осенью, но это и понятно — доллар растет. Товар я закупаю в Краматорске, приходится повышать цены и на рознице, а это увеличению торгового оборота не способствует. Слышала, что за год некоторые знакомые предприниматели этот бизнес уже оставили. Хотя спрос остается весьма активным — люди много берут детской одежды, мужчины покупают рабочий гардероб. Если ввоз прикроют, то даже и не знаю, что буду делать, надеюсь, что это все останется на уровне разговоров.
Наталья, владелец нескольких точек торговли подержанным платьем:
— В этом бизнесе я семь лет. И никто палки в колеса не вставлял ни на законодательном уровне, ни на местном — я работаю законно, плачу налоги. Это у тех, кто держит нелегальные точки могут быть трудности. Оптовые закупки делаю в Киеве, иногда в Донецке. К нам приходит два вида товара — в тюках на вес и рассортированный. Там вещи получше и подороже. Я предпочитаю работать со вторым видом. Покупают вещи очень разные люди, часто вполне обеспеченные. Их требования — разнообразие и качество, то, чего не встретишь на нынешнем рынке новой одежды. Он сейчас заполнен одеждой, созданной, как под копирку, и даже стал напоминать советский. А у нас похожих вещей не бывает. Кстати, за столько лет изучила особенности наших поставщиков. Например, одежда, прибывшая из Шотландии и Германии, более изношена — народ там практичный и прижимистый, анекдоты не врут. А вот англичане и американцы на одежде не экономят, она приходит часто совершенно новая. Пока особого ажиотажа в моих точках не наблюдается, люди не бросились раскупать оставшуюся одежду — денег у горожан не много, и они предпочитают тратить их на самые насущные нужды. Сейчас все твердят, что ввоз запретят, но мне не верится, в этом деле задействованы большие деньги, если говорить о масштабе всей страны.
Виктория Гейзер.
Секондов в нашем городе полно — это и привычные развалы на рынках, и переоборудованные под торговлю вторичными «тряпками» квартиры, и маленькие магазинчики. Этот бизнес развит, но вот насколько, — никто не считал. На вопрос: сколько предпринимателей должны будут свернуть свою торговлю ношенным платьем, — нам не смогли ответить ни в отделе торговли, ни в налоговой инспекции. Однако недостатка в покупателях торговцы секонд хэндом не испытывают — на подобных «барахолках» одеваются очень многие жители города. Мы попытались выяснить, как константиновцы отнесутся к возможному исчезновению одежды из «вторых рук», как это скажется на их кошельке. Большинство опрошенных горожан перспективе закрытия секондов не обрадовались.
Эльвира:
— Я покупаю вещи «из вторых рук» достаточно часто, потому что в палатках на рынках вижу новую одежду, в основном, турецкого и китайского производства. Национального производителя на нашем рынке не встречала, а хотелось бы. Вот сначала пусть появится украинский товар, а потом мы, покупатели, будем решать, — понадобятся ли нам вещи из секонд хэнда. В Киеве Святошинский рынок забит той же российской продукцией, и ее рекомендуют как качественную, фабричного производства. Я раньше с удовольствием покупала горловский трикотаж, он был в дефиците, а теперь, говорят, фабрика закрылась. Я думаю, что мера по перекрытию кислорода для товаров из «вторых рук» — это результат лоббирования тех, кто торгует низкокачественным ширпотребом неизвестного происхождения, который красуется на наших базарах.
Лидия Ивановна:
— А как тогда быть с детской одеждой? У меня трое внуков и мы одеваем их только в «бэушные» вещи от младенческого до школьного возраста. Во-первых, «нулевая» детская одежда очень дорогая, во‑вторых, по качеству никуда не годится — ползунки, колготки расползаются, на бирке, например, в составе указан стопроцентный хлопок, а он и рядом не лежал. Так что нашим детям такое новшество никакой пользы не принесет.
Людмила:
— Мне безразлично, будет ли у нас в продаже такой товар. Я никогда из «вторых рук» одежду не покупаю, неприятно даже примерять вещь, которую до меня неизвестно кто носил. Это не мое, там даже энергетика чужая. Так что предпочту купить дороже, но абсолютно новый предмет гардероба.
Анна:
— Это будет не защита украинских товаров, а удар по кошельку людей. Своего производителя лучше бы поддерживали льготами, помощью. Вторичное платье — это не обязательно барахло, там попадаются превосходные вещи, и недорогие. Недавно была приглашена на элитную вечеринку в Киеве, одежду и аксессуары для нее прикупила в наших константиновских секондовских «бутиках» буквально за пару сотен гривен, и чувствовала на празднике себя вполне на уровне.
Надежда:
— Я отношусь к категории полных женщин. Если подержанная одежда к нам завозиться не будет, не знаю, где стану пополнять свой гардероб. Специализированных магазинов или отделов в городе нет, там, где они имеются — ломовые цены. А на рынках нашего размерчика не сыщешь, или висит пара безобразных хламид, украшенных бирюльками, что называется, «из песен прошлых лет». Чем душить секонд хэнды, наши технологи-швейники хотя бы выкройки с них пересняли — иностранная вещь с чужого плеча все равно остается более удобной, чем навязываемое нам китайское «новье».
Сами предприниматели, занимающиеся торговлей подержанной одеждой, пока пребывают в сомнениях. Весть о постановлении КМУ до них дошла, но пока не особенно сильно напугала, ведь это только проект, да и все надеются на рыночный механизм, который не даст погибнуть выгодному и полезному продавцам и покупателям делу.
Сабина, предприниматель:
— Продажей секонд хэнда я занимаюсь около трех лет. За это время каких‑то препон в работе для себя не встречала. Наоборот, со стороны местных чиновников хорошее отношение, еще бы, ведь у нас делают покупки многие дамы из госслужащих. Главная проблема для меня — постоянное повышение закупочных цен. С января они выросли в два раза, последний раз поднялись осенью, но это и понятно — доллар растет. Товар я закупаю в Краматорске, приходится повышать цены и на рознице, а это увеличению торгового оборота не способствует. Слышала, что за год некоторые знакомые предприниматели этот бизнес уже оставили. Хотя спрос остается весьма активным — люди много берут детской одежды, мужчины покупают рабочий гардероб. Если ввоз прикроют, то даже и не знаю, что буду делать, надеюсь, что это все останется на уровне разговоров.
Наталья, владелец нескольких точек торговли подержанным платьем:
— В этом бизнесе я семь лет. И никто палки в колеса не вставлял ни на законодательном уровне, ни на местном — я работаю законно, плачу налоги. Это у тех, кто держит нелегальные точки могут быть трудности. Оптовые закупки делаю в Киеве, иногда в Донецке. К нам приходит два вида товара — в тюках на вес и рассортированный. Там вещи получше и подороже. Я предпочитаю работать со вторым видом. Покупают вещи очень разные люди, часто вполне обеспеченные. Их требования — разнообразие и качество, то, чего не встретишь на нынешнем рынке новой одежды. Он сейчас заполнен одеждой, созданной, как под копирку, и даже стал напоминать советский. А у нас похожих вещей не бывает. Кстати, за столько лет изучила особенности наших поставщиков. Например, одежда, прибывшая из Шотландии и Германии, более изношена — народ там практичный и прижимистый, анекдоты не врут. А вот англичане и американцы на одежде не экономят, она приходит часто совершенно новая. Пока особого ажиотажа в моих точках не наблюдается, люди не бросились раскупать оставшуюся одежду — денег у горожан не много, и они предпочитают тратить их на самые насущные нужды. Сейчас все твердят, что ввоз запретят, но мне не верится, в этом деле задействованы большие деньги, если говорить о масштабе всей страны.
Виктория Гейзер.
