Историю болезни своих детей 28‑летняя Ангелина рассказывала нам в перерывах между заседаниями суда по делу о лишении ее родительских прав и прохождением повторного обследования ребенка после пребывания в стационаре детской городской больницы. Здесь, по ходатайству попечительского совета исполкома городского совета, в январе этого года оказались сразу двое ее детей: годовалый Егор и пятилетняя дочурка Вера. Тут они должны были терпеливо ожидать вынесения приговора суда. А после — вернуться в семейное гнездо или пополнить ряды обитателей детских домов. Но за время пребывания детей в лечебном учреждении случилось непредвиденное.
Забрали здоровой, вернули калекой
— Когда детей забрали в больницу, они были совершенно здоровы. С тех пор я проведывала их при первой возможности. А когда в очередной раз пришла в палату дочери, ребенка там не нашла. Вернее, просто не узнала, — рассказывает Лина. — Нос, щеки, все распухло и посинело. Было такое ощущение, что ребенка били прямо в переносицу. Когда Вера пришла в себя, рассказала, что синяк ей поставила соседка по палате — более взрослая девочка. На мои вопросы медики выдвинули еще одно предположение, что она упала во время купания в ванной. Но рентген, мол, уже сделали, там никакого перелома не обнаружено. А синяк на все лицо — это следствие обычного ушиба мягких тканей. Естественно, верить людям, которые допустили такую травму, я больше не могла, забрала ребенка, выписку из истории болезни и повела девочку к судмедэксперту. После чего, естественно, написала заявление в милицию. А что мне оставалось? Как оказалось, уже на следующий день после получения травмы ребенку поставили страшный диагноз — «задержка в психическом развитии», и собирались без моего ведома отправить в санаторий для даунов (!) И это после того, как уже во время нахождения в больнице все врачи признали удовлетворительное состояние ребенка, в том числе и невропатолог. Были готовы справки для определения в садик. После всех скандалов и разбирательств с медперсоналом больницы, пришлось пройти независимое обследование у психолога РДЦ, который в своем заключении написал, что патологии и отставания в умственном и физическом развитии моего ребенка не обнаружено. Именно поэтому, я не украла ребенка, прав на которого меня еще не лишили, а забрала под собственную ответственность для проверки нового диагноза. Сегодня Вера живет со мной, после выписки из больницы ее состояние только ухудшилось: ребенок всего боится, плохо ест и спит. Как после этого можно доверить ее врачам? Кроме того, как мне стало известно совершенно случайно, у моего младшего сына, который поступал в отделение совершенно здоровым, недавно ночью случился приступ, вследствие заболевания тяжелой формой бронхита. Теперь ребенок действительно болен. Так к чему же приводит забота наших чиновников о наших детях? Выходит, что забирая здоровых детей из, якобы, плохих бытовых условий из дома родителей, их определяют в больницу, чтобы навредить?
А что вы хотели, это просто дети!
У медперсонала свое объяснение обстоятельств произошедшего. Заведующая педиатрическим отделением детской городской больницы Раиса Сорока пояснила, что детей из этой не вполне благополучной семьи действительно определили в отделение совершенно здоровыми и чистыми. Говорит, и мать приходила, навещала маленьких Веру и Егора. «Маму условия содержания детей в нашей больнице вполне устраивали до тех пор, пока девочка не получила травму по собственной неосторожности. У нас ведь не закрытое учреждение, привязать каждого ребенка к кровати мы не можем, и сидеть рядом тоже. Дети совершенно свободно передвигаются по отделению, моются в ванной… да что угодно делают. Много среди них и брошенных, и сложных. Тем более, что у нас для них нет ни воспитателей, ни занятий, ни прогулок по свежему воздуху. Они играют сами. Как рассказывали сотрудники, дежурившие в тот вечер, Веру поднимала более старшая соседка по палате, а потом, видимо, просто не удержала и ребенок упал на пол лицом. Отсюда и небольшая гематома на лице, не опасная для здоровья. Вот и вся история. Что мы не поняли, так это реакцию мамы. Зачем было красть ребенка из отделения, зачем заявлять в милицию? Дело‑то обычное, такую травму ребенок мог получить где угодно, даже дома. Разобраться можно было на месте.
Что касается диагноза, то никакого отставания у ребенка в действительности нет, мы придумали его для того, чтобы отправить Веру на оздоровление по бесплатной путевке. Но ведь санаториев для здоровых детей не бывает, да и не к туберкулезникам же. Главврач даже машину бесплатно давал для доставки ребенка, но мать от путевки отказалась, обвинила нас в подделке диагноза и заявила, что отказывается доверять жизнь и здоровье детей нашим сотрудникам. Другой ребенок — Егор, находится у нас довольно регулярно. В последний раз он прибыл здоровым, бронхит, по всей видимости, подхватил уже здесь. Понимаете, в отделение для грудничков регулярно поступают тяжелые дети, с высокой температурой и разными заболеваниями, в том числе и инфекционными. Отдельных боксов для больных и здоровых у нас просто нет, поэтому от заражения никто не застрахован. Но, поверьте, нами принимаются все меры, чтобы мальчик скорее выздоровел. И уверяем вас, задерживать в больнице насильно этих детей или вредить им никто не намерен. После решения суда незамедлительно будет решен вопрос об их дальнейшем местонахождении.
P.S. Хочется надеяться, что в процессе разрешения своего конфликта, взрослые не забудут учесть интересы единственных пострадавших в этой истории - детей.
Записала О. Окунева.
