Женщина, чья внучка умерла, не прожив и двух дней, обвиняет в ее смерти врачей константиновского роддома

Всего два десятилетия назад статистические данные по детской и материнской смертности не предавались публичной огласке. По этой причине трудно сравнить современную ситуацию в этой сфере со старыми временами. Тем не менее, ясно одно: репродуктивное здоровье нации не улучшилось. По данным официальной статистики, приблизительно у 70% будущих матерей возникают проблемы, связанные с беременностью. А у 10% во время родов складываются небезопасные обстоятельства, которых можно было бы избежать. Показатель материнской смертности в Украине остается в 3-4 раза выше, чем в западноевропейских странах.
Детская смертность в Украине также значительно выше, чем в соседних государствах. Одна из главных причин этого – неквалифицированное медицинское обслуживание рожениц. Медицинские приказы и различные протоколы свидетельствуют, что в процессе родовспоможения часто применяется множество препаратов, о последствиях которых никто не задумывался. Совершаются манипуляции, не имеющие ничего общего с общепринятой международной практикой.
По мнению Татьяны Доценко, чьей дочери в декабре прошлого года довелось рожать в родильном отделении ЦРБ, ее внучка умерла из-за халатности и беспечности медперсонала. На днях она принесла в редакцию письмо, от которого даже у видавших виды людей волосы становятся дыбом...

“Изверги в белых халатах из константиновского роддома убили мою внучку и покалечили дочь!”

Уважаемая редакция!
Пишу, потому что в нашей семье случилось большое горе. Моя дочь, Доценко Елена, была беременна. Ребенка вынашивала хорошо вплоть до 33 недели. На этом сроке у Лены обнаружили заболевание плаценты. Мы забеспокоились, но нам сказали, что нет ничего страшного. Врачи убеждали, что это сейчас не проблема, т.к. каждая 2-3 беременная имеет подобный диагноз. Мол, нужно лечь полечиться недельки на 2 и все будет нормально. Дочь легла в больницу и в течение этого срока прошла курс лечения. Потом ей сделали УЗИ и сказали, что все нормально. После этого Лена пришла к врачам - В.И. Шишимареву и А.В. Шишимареву. После приема нам сказали, что все хорошо, но срок беременности Александр Викторович, почему-то, определил на 3 недели меньше, чем это было установлено ранее. Я была на приеме вместе с дочерью и спросила: “А почему вы ставите такой срок?” Нам ответили, что если считать по менструальному циклу, то срок выходит на 3 недели меньше, и УЗИ это подтвердило. Я возмутилась, ведь по первому шевелению ребенка срок все время сходился! Через неделю Лене сделали пятое по счету УЗИ. При этом присутствовал Виктор Иванович Шишимарев и доказывал, что срок именно такой (более ранний). Однако, между врачами возникли разногласия. Врач Агранович Ольга Михайловна, которая делала УЗИ, сказала, что срок более ранний. Мы с дочкой своими ушами слышали, как Виктор Иванович Шишимарев предупреждал Александра Викторовича Шишимарева (своего сына, прим. ред.), чтобы тот не “передержал” ребенка и что переношенных детей тяжелее выхаживать, чем недоношенных. УЗИ показало, что плацента начала резко стареть. Виктор Иванович сказал нам прийти через неделю, сделать опять УЗИ, “а там посмотрим”. Мне сказал, чтобы были готовы к кесареву сечению, если роды не начнутся сами.
Через 9 дней у Лены начал болеть живот, который резко опустился вниз, появились слизистые выделения. Мы снова сделали УЗИ, и на экране было видно, что плацента старая. Врач Александр Шишимарев нас не принял. Сославшись на занятость, он отослал нас к Виктору Ивановичу. Он посмотрел дочь, результаты УЗИ и сказал, что не стоит переживать – все началось в срок. Нас направили в “патологию” с надеждой, что, может, удастся родить без кесарева. А пока нужно “покапать” лекарства, чтобы согнать немного отечность и повысить уровень гемоглобина. И вот тут начались все наши беды.
После первой капельницы у Лены все показания на роды прекратились. После второй отечность не сошла, а наоборот увеличилась, давление подскочило до 100/160. Дочь себя почувствовала заметно хуже, а ребенок поднялся вверх. Я начала еще больше волноваться, а врачи говорят, что не паникуйте, завтра введем другое лекарство, может, полегчает. Мне это напомнило эксперименты с подопытными кроликами – врачи так себя вели, будто имеют дело не с человеком, который носит в себе другую жизнь. По итогам, прокапали три раза. Ребенок начал вести себя неспокойно – так сильно бился, что было невозможно не то, что спать, просто сидеть. Я стала возмущаться, а потом со слезами на глазах просить, чтобы сделали кесарево, ведь даже мне было понятно, что ребенок может задохнуться и умереть, не родившись. Врачи снова сказали, чтобы мы не паниковали. А затем, вдруг, говорят: “Молите Бога, чтобы с Леной все было в порядке”. Я спрашиваю: “ А с ребенком?” -  “А с ребенком, - говорят, - не знаем, не можем мы быть застрахованы”. Тогда я стала требовать, чтобы дочь везли в Донецк или Краматорск, но врачи сказали, что это не обязательно. Я пригрозила, что сделаю это сама, и тогда Лену повели к врачу Лебедь. Потом прописали препарат синестрол, который кололи 3 дня. Но было уже поздно...
Роды начались на третий день после последнего укола. Я присутствовала на них и видела, что воды были черные и вонючие, а не зеленые, как положено. Плацента была не красная, а тоже черная, пуповина не розовая, а зеленая. От всего этого исходил запах разложившегося трупа, и у Лены во время родов началась рвота. Я сама родила троих детей, но такого не видела ни у кого из рожавших со мною женщин.
Результат оказался плачевным. Ребенок, это была девочка, родился весь синий. Она даже не закричала, а заплакала только после помещения под кислород. Она умирала. Бедная крошка не могла дальше бороться. Она и так просилась на свет две с половиной недели, но врачи не пожалели ее. Внучка не прожила и двух суток.  После всего этого кошмара дочь почувствовала себя очень плохо: не только морально, но и физически. Очень долго лечилась. Теперь неизвестно, когда она сможет стать матерью.
Вину за это я возлагаю на врачей, под чьей “опекой” находилась дочь. Это - Агранович Ольга Михайловна и Шишимарев Александр Викторович, а также  врач Лебедь. Из-за их отношения и некомпетентности умерла моя внучка, а дочь потеряла здоровье. Но никто, никто из них не понес за это наказания, ответственности никакой,  все сходит с рук.
И даже просьба помочь Лене с лечением, ушла в никуда. Когда из-за этих извергов она в тяжелейшем состоянии попала в гинекологию, никто даже не подошел, не поинтересовался, не говоря уже о помощи в приобретении лекарств. Более того, они пытаются возложить вину за случившееся на Лену, а не на свои подлые действия.
Учитывая все это, мы подали жалобу в областную прокуратуру, которая передала дело в нашу межрайонную. С тех пор прошло 6 месяцев, но результата нет. Нас везде обманывают. Врачи смотрят свысока, живут и работают, спокойно спят, забыв нашу боль и слезы. Точно так же поступают и люди, которые должны защитить нас (и всех будущих рожениц города) от преступников в белых халатах. Поэтому, я призываю всех, пострадавших от местных врачей мам, отцов (а я думаю, что таких немало) – отозваться, и мы вместе будем добиваться справедливости в прокуратуре. Давайте заставим врачей отвечать за свои преступления и чувствовать свой долг. Только тогда из константиновского роддома родители будут выходить с цветами и радостью, а не с горькими слезами и разбитым сердцем.

---

Медики все отрицают, ссылаясь на непредсказуемость течения патологии

Вполне понятно, что за комментариями к данному обращению мы обратились в родильное отделение ЦРБ.  Как выяснилось, большинство фигурантов дела, по тем или иным причинам, не занимаются практикой. Ольга Агранович, под чьим надзором находилась несчастная девушка, вот уже полгода проходит различные курсы переквалификации в других городах. А врач Лебедь ушла на пенсию по возрасту. Свое мнение по этой непростой ситуации (ознакомившись с письмом) озвучила заведующая роддомом Валентина Шустова.
- Само изложение данного происшествия вызывает у меня только отрицательные эмоции. Я возмущена тем, что в письме явно искажены факты. Обвинены врачи, которые совсем непричастны к этому делу. Беременность Доценко Елены, действительно, протекала с серьезными осложнениями, прежде всего, речь идет об отеках. Роды были “семейными”, на них присутствовала мать. Они прошли быстро. Ребенок имел хроническую гипоксию и родился в состоянии асфиксии тяжелой степени. У него был сильный ацидоз, что привело к нарушениям работы сердца, почек и других органов. Это не дало ему адаптироваться к окружающей среде, и он умер. К гипоксии привели осложнения беременности, в частности, инфекции торчкомплекса. Принципиально мы ничего изменить уже не могли. Помог бы гемодиализ, однако, это очень высокая технология. Не то, что в Константиновке, даже в Донецке отсутствует такое оборудование для выхаживания младенцев.
Что касается претензий, что мы не сделали кесарево сечение, то для этого не было показаний. Все они изложены и подробно описаны в приказе Минздрава Украины. Даже если бы мы произвели такую операцию, то, по статистике, ребенок мог выжить в 1 случае из 417. Зато, серьезной опасности подверглось бы здоровье роженицы.
И все же, смертельный исход это всегда чрезвычайное происшествие. Поэтому врач, опекавший Елену, понес очень серьезное наказание, в т.ч., материальное. Кроме того, она была отправлена на курсы повышения квалификации.
Хочу отметить, что все смертельные исходы проходят всесторонний анализ врачебными комиссиями на уровне области и страны. Данный исключением не стал. Возможно в будущем, полученная информация спасет кому-то жизнь. А вообще, не стоит считать медицину точной наукой. Нет двух одинаковых течений болезни и не всегда можно предугадать ее ход.

Прокуратура молчит, а напряжение растет

Остается добавить, что вот уже полгода жалоба Татьяны и Елены Доценко находится на рассмотрении в прокуратуре. Для вынесения вердикта постоянно не хватает каких-то справок и заключений медицинской экспертизы. Татьяна Доценко считает, что дело затягивается сознательно, дабы постепенно спустить его на тормозах. Однако, доведенная до отчаяния, женщина полна решимости идти до конца, и добиться наказания нерадивых, по ее мнению, врачей. Более того, в ближайшее время она собирается провести манифестации под стенами  роддома и исполкома. К участию в этих акциях она собирается привлечь максимальное количество родителей и родственников тех, кто пострадал от местных медиков. “На заседании исполкома, в ходе рассмотрения нашего вопроса, мэр в ярости кричал на врачей: я вас всех пересажаю! - рассказывает Татьяна Доценко. - Пока никто из них даже не наказан административно, но я пойду до конца” - решительно добавляет несостоявшаяся бабушка.