Это грустное прозвище получил в детской горбольнице герой наших прошлых публикаций, двухлетний Витя Егоров
Проблема брошенных и лишенных родительской опеки детей приняла устрашающие масштабы. Их общее количество в Украине превысило показатели 1945 г. Только в Донецкой области насчитывается почти 17 тыс. детей-сирот, что вдвое больше, чем 15 лет назад. Эти данные недавно озвучила начальник отдела облздравуправления Наталья Мухлынина.
Но реальность еще хуже: в полной “красе” ее легко увидеть на вокзалах и рынках, переполненных беспризорниками. Для многих из них путь на улицу начался в роддоме или детской больнице, где их бросили нерадивые мамаши. В Донбассе ежегодно фиксируется 130-160 подобных случаев. Детдомовская доля вполне может ожидать и героя наших многочисленных публикаций - Витю Егорова.
Проблему брошенных детей в Украине невозможно решить только путем усыновления.
По статистике, лишь 19% детей-сирот находят приемных родителей.
Выходом может стать развитие т.н. детских домов семейного типа,
в которых муж и жена берут под опеку 3-5 сирот, получая при этом помощь от государства.
В Константиновке уже существуют три таких многодетных семьи.
По статистике, лишь 19% детей-сирот находят приемных родителей.
Выходом может стать развитие т.н. детских домов семейного типа,
в которых муж и жена берут под опеку 3-5 сирот, получая при этом помощь от государства.
В Константиновке уже существуют три таких многодетных семьи.
Напомним, что в середине 2005 г. разразился жаркий спор между медработниками, сотрудниками социальных служб и матерью новорожденного - Надеждой Егоровой. Изучив обстоятельства ее жизни (плохие жилищные условия, судимость бабушки Вити за убийство и мн. др.), чиновники решили отобрать сына и передать органу опеки (а затем в Дом малютки). В конфликт была втянута и “Провинция”, вставшая на защиту молодой матери (тогда ей было 15 лет). История девушки, действительно, выглядела трагичной и не могла не растрогать наших авторов и читателей. В результате, ребенок был возвращен Надежде, а нашей газете пришлось выступать ответчиками по стотысячному иску, который подали в наш адрес медики за, якобы, попранные честь и деловую репутацию. В конечном итоге, газета в суде отстояла свои позиции, и изданию не пришлось проходить процедуру банкротства. Но больше этого всех радовало, что газета совершила доброе дело - помогла беззащитной матери.
К сожалению, по прошествии полутора лет, приходится признать, что соцслужбы имели серьезные основания не доверять Надежде. Обстоятельства так и не дали ей стать полноценной матерью, и почти два года Витя провел в городской детской больнице, будучи, фактически, брошенным. О ситуации рассказывает замглавврача этого учреждения Лидия Сытник:
- Первым делом хочу сказать, что мы не держим зла на газету, ведь ваши намерения были благородными. Но сейчас всем ясно, что правы были мы. За два года Витя провел с матерью лишь несколько недель. Она периодически исчезала, бросая его в отделении, а год назад (в январе 2006 г.) он чуть не умер, когда Надежда привезла малыша к себе в Новополтавку. К счастью, в дом бабушки Надежды случайно зашел главврач местной амбулатории. Он увидел ужасную картину: сильно похудевший ребенок заходился в кашле. Доктор привез его к нам, и это произошло уже через неделю после выписки. С тех пор Витя все время находился в больнице, кроме случаев, когда мы отправляли его в донецкий санаторий для младенцев. За весь год родители навещали его два или три раза. Я не буду комментировать такое их отношение. Зато к мальчику очень привязался персонал - Витя удивительно смышленый и активный, вот только почему-то боится мужчин.
- По стандартной процедуре мы давно должны были передать малыша в Дом малютки (Краматорск или Артемовск), - продолжает Лидия Сытник, - но для этого постоянно не хватает каких-то документов. Подготовить их должны в районном отделе по делам несовершеннолетних, но они никак не могут найти Надежду. Есть и еще один вариант судьбы Вити. Мальчик очень понравился одному доброму человеку (не буду называть имени) и тот решил его усыновить. Однако это невозможно, если мать не лишена родительских прав. Сделать это нельзя, пока она не достигнет совершеннолетия, поскольку речь идет о судебном производстве. Надежде сейчас 17, а значит, нужно ждать еще год. Всем нам хотелось бы пристроить малыша к хорошим приемным родителям, а не в Дом малютки, но, увы...
О дальнейшей судьбе малыша мы поинтересовались и в Службах по делам несовершеннолетних района и города. По непонятной причине в обеих организациях с нами общаться отказались, хотя и подтвердили, что Надежда исчезла, а оформление документов затягивается на неопределенный срок. Если это продлится целый год, будущим усыновителям будет заметно легче ждать усыновления, поскольку они смогут общаться с мальчиком. Единственный вариант, при котором появится мгновенная возможность усыновления, - если Надежда сама напишет “отказную” от ребенка. Но это маловероятно, ведь все два года она давала понять, что Витя ей нужен и она хочет воспитывать его сама. В любом случае, хочется, чтобы константиновская “мыльная опера” закончилась хеппи-эндом. Тем более, что по законам этого жанра он обязателен.
Судьба Вити далеко не уникальна. В детской больнице одновременно содержатся до десяти брошенных младенцев: от грудничков - до 3-летних. Как правило, они из неблагополучных семей и, по большому счету, родителям не нужны. Оформить их в Дом малютки довольно сложно - нужно собирать массу документов. Штатные единицы под это не предусмотрены и персоналу приходится решать оргвопросы на общественных началах. Поэтому врачи считают, что в городе давно назрела необходимость создания своего, полноценного, Дома малютки.
Руслан Кривов.
