Неженская работа

Случаи, когда люди кардинально меняют свою жизнь, сворачивая на совершенно новую стезю, происходят не часто. Такой вот резкий поворот сделала в своей жизни и Юлия Азаренко.
 

Три года назад «Провинция» писала о ней, как о «чокнутой собачнице», по жизни и по профессии, защитнице и опоре брошенных и беспризорных псов. Чуть позже активная и увлеченная дама «засветилась» в печальной истории с приютом для бродячих собак. Благородная затея вскоре тихо умерла, и Юля осталась числиться по бумагам на руинах заброшенного собачьего питомника. Сейчас там живет восемь собак‑калечек, которых кормят добрые люди. Все, что Юля отстаивала, оказалось невостребованным. И тогда она круто изменила жизнь, избрав себе непривычную для женщины профессию. Далеко не каждая пойдет крутить баранку в службе такси, а Юля решилась. Кстати, как оказалось, женщина-таксист она не первая. В этой же конторе работает еще одна ее коллега, Ольга. Остальные дамы, попробовавшие освоить непростую профессию, не выдержали и бросили эту лямку.

— Пойти в такси заставила жизнь, — объясняет Юля Азаренко, — у нас двое детей. Решила, что выполнять рутинную работу не смогу, а вот машину водить люблю. Почти девять лет за рулем, вот и рискнула попробовать себя в новом деле. Прошлой осенью прочла объявление в газете, что в службу такси требуются водители, особенно не надеясь, взяла и позвонила. Диспетчер удивилась, но данные записала. Через пару дней пригласили к хозяину службы и механику. Шеф устроил жесткий экзамен — в туман поехал со мной по Донецку и Макеевке. Путал меня со знаками, с районами, катались часа четыре, но домой вернулись благополучно. А на следующий день я получила рацию, позывной, служебную инструкцию и поехала работать.

Первый день в такси прошел туго. Юля постигала разницу между просто водителем и таксистом, меру ответственности за посторонних людей. Пришлось перестраиваться, ведь сама она привыкла ездить жестко, а тут надо, чтоб пассажира лишний раз не качнуло.

— Оказалось, что, несмотря на опыт, я города не знаю, — объясняет она. — Самыми «страшными» районами оказались глубинка Старой деревни, Гора, ул. Сталеплавильная. Там номеров на домах нет, одни кусты и канавы, а надо быстро найти адрес. Но сейчас я уже Константиновку с закрытыми глазами знаю.

Выяснилось, что помимо знания топографии, таксисту надо иметь железные нервы, потому что пассажир всегда прав. Проживала за смену несколько жизней, машина — как кабинет психолога, люди обсуждают свои проблемы, — новый круг оказался интересным. На этой работе, как понимает Юля, очень полезно женское качество улаживать проблемы и конфликты миром. Да и вообще, с женщиной за баранкой пассажирам уютней и комфортней.

— Девчонки из роддома со мной часто ездят, таксист-женщина незаменима когда надо отправить ребенка, привезти старушку. Я вожу детей в Новодмитровский лицей, девичьи компании на Белосарайскую косу. Люди сначала реагируют на меня как на экзотику, а потом становятся постоянными клиентами, несмотря на то, что у меня скромные «Жигули». Хотя и пассажирки бывают всякими. Везла как‑то девчушку лет 17, как оказалось, из приличного и небедного семейства. Накатала она неплохую сумму в 72 грн. и пыталась удрать через пустырь в глухом районе города. Пришлось ловить обманщицу, правда, извиняться за фокус дочки приходила не сама девица, а ее мама.

А вот рассчитывать на помощь водителей-мужчин Юле приходится редко. Многих из них женщина за рулем почему‑то задевает, бьет по самолюбию. Даже водители ее службы, где в общем‑то принята взаимовыручка, приглядывались к новой коллеге месяца три. Вызовут Юлину машину, прокатятся как пассажиры, чтобы проверить, ездит она на самом деле или дамочка просто «клюшка».

— Правда, прошло какое‑то время, — говорит Юля, — и они начали за меня переживать, если везу какую‑нибудь «неблагонадежную» личность, — проверяют, все ли в порядке. Кто привык, кто зауважал, особенно после того, как я пару человек своих выручила — буксировала машины по гололеду. С ремонта меня встретили как родную. А вот со стороны, от коллег из чужих служб, пакости были. Пытались теснить, прижимали машину, чтобы выехать было нельзя. Но я колкостей и глупых выпадов демонстративно не замечаю. А вот о ГАИ такого сказать не могу. В первую очередь потому, что я дисциплинированный водитель, стараюсь правил не нарушать. Гаишники наши мне улыбаются, правда, на первых порах некоторые специально останавливали, чтобы на меня поглазеть. А однажды ремонтировали меня, помогли колесо поменять… Так что в целом ГАИ относится без предвзятости и больших придирок, хотя и не без иронии.

Вопрос безопасности в Юлиной работе — один из самых сложных.

— Боюсь, — честно признается она, — но азарт в работе пересиливает страх. В случае чего за себя постоять смогу, по крайней мере, в глаз дать. Бывали ситуации, когда надо было жестко реагировать на поведение пассажиров, к счастью, до рукоприкладства дело не доходило.

— Прошлой зимой я, по неопытности, подобрала ненадежных клиентов. Подсела парочка подвыпивших молодых людей, накатали они хорошую сумму, а потом попросили подождать у дома, пока еще за одним другом сходят. Я понимаю, что меня кидают. Захлопнула дверь на автомат и, несмотря на то, что они громко ругались, натурально на них наехала, сказала, что на стоянке наших пять такси (что было правдой), они сейчас подъедут и будет вам счастье. Деньги молодые люди отдали, я их высадила, пусть пешком идут в два часа ночи.

— Другой случай: везу белым днем приличного мужчину со спортивной сумкой. На полдороги он просит пересадить его на заднее сиденье, достает из сумки пистолет и начинает его разбирать, а потом собирать. Он у него не собирается, даже у меня поинтересовался, не умею ли я пистолеты ремонтировать. Потом бросил оружие в сумку и попросил отвезти его в Дружковку. Там спокойно вышел, хорошо заплатил и даже похвалил, что хорошо вожу машину. Все было чинно-благородно, но пока я проехала этот километраж, думала, что поседею.

Была неприятность и вечером на трассе, когда возвращалась из межгорода. Смотрят, что женщина, едет одна, да еще такси — прижимают, сигналят, толкают к обочине. Это могло означать и попытку грабежа, и желание отобрать машину. Еле удрала, свернув к деревне, к огням, к людям. Страшно стало только дома. Бывалые коллеги советуют всегда «чувствовать свою спину». Ну и конечно, если дальний рейс, — то и диспетчеры его контролируют, и коллеги держат руку на пульсе.

— У нас коллектив очень хороший, коллег люблю и уважаю. Мы не разобщены, встречаемся, есть у нас общие праздники, собрания. Это не просто случайная группа людей, которые слышат одного диспетчера.

Режим работы у Юли, что называется, «до упаду». Но ей позволили свободный график, так что если надо сделать домашние дела или ребенка забрать из сада, — уходит на перерыв. Хотя бывает, что работать приходится сутками, особенно в пятницу и субботу. Восьмое марта она провела на колесах, как и другие праздники. В Новый год скорее всего будет так же — Юля приготовит семье стол, позже заедет поздравить родных и снова на работу. О реакции семьи не беспокоится — домашние ее поймут.

Менять свою неженскую работу Юля пока не собирается — она любит дорогу, машину, и когда жизнь вокруг кипит. Правда, частичку прошлой жизни Юля сохранила — продолжает опекать собак, в перерывах между рейсами кормит целые собачьи семьи, которые давно узнают ее машину по звуку двигателя и устраивают любимице четвероногий экскорт.

В. Гейзер.