Дни памяти жертв Голодомора прошли в Константиновке и районе, хоть и не так многолюдно, но достойно. В Кондратьевке на сельском кладбище 23 ноября состоялось открытие памятного знака всем, кто мученически умер в те тяжелые годы. На открытии был проведен небольшой митинг, в котором приняли участие представители райадминистрации, сельсовета, ветераны - местные жители, учителя и школьники кондратьевской школы. Подобные мероприятия прошли в Тарасовке, Иванополье, Заре и Николайполье. В РДК села Артема был организован урок памяти.
Также немноголюдно было и в сам День памяти 24 ноября на площади у ДК «Октябрь». Здесь в присутствии представителей горисполкома, партийных и общественных организаций участники творческих коллективов представили композицию, посвященную печальной дате. Как и призывал Президент Украины, в 16.00 на площади в виде большого креста были выложены горящие свечи. Священник прочитал молебен.
Наша газета не осталась в стороне от памятных мероприятий. Мы решили найти и побеседовать с очевидцем событий 1932-33 года, которые бы проживали тогда в Константиновке. Это оказалось не просто сложно, а практически невозможно. В большинстве своем таких людей или уже нет в живых, или они очень больны, или те годы провели далеко от наших мест. Единственная, кого нам удалось найти благодаря помощи Совета ветеранов, была Мария Израилевна Верба.
Она родилась в 1921 году на ул. Интернациональной в семье бухгалтера керамического завода. Мария Израилевна очень хорошо помнит в начале 30-х годов огромное количество оборванных и замученных нищих, которые днем и ночью ходили по домам и просили подаяния. Каждый им обязательно что-то давал (хотя бы кусок хлеба, а на праздники пирожки и др.). Двенадцатилетней девочке врезались и навсегда остались в памяти страшные впечатления от того, что она увидела на железнодорожном вокзале Часов-Яра: «Мы с тетей тогда ехали в Константиновку. Я увидела в зале ожиданий ужасную картину: весь кафельный пол был занят вперемешку женщинами, мужчинами, детьми. Разобрать, кто из них кто, было невозможно. Лица заросли и покрылись грязью. Меня поразило то, что ноги у них всех были опухшие в лаптях, тряпках или просто подвязаны соломой на босу ногу. У меня эти ноги и сейчас перед глазами. Мы тогда с тетей долго шли и плакали».
Каждый из нас по своему относится к тем печальным событиям. Но главным в эти дни стало то, что факты, связанные с голодомором, впервые были так широко представлены. Ведь, как оказалось, эти события коснулись практически всех. И, если селяне просто вымирали, то горожане хотя бы видели нищих и голодных, давали подаяние и т.п.
А сегодня кто-то из нас смог бы так сопереживать и отдать иногда последнее нищим попрошайкам? Да и смогли бы голодные достучаться до наших сердец сквозь кодовые замки, тамбуры и двойные двери?
Константиновка зажгла поминальные свечи.
Также немноголюдно было и в сам День памяти 24 ноября на площади у ДК «Октябрь». Здесь в присутствии представителей горисполкома, партийных и общественных организаций участники творческих коллективов представили композицию, посвященную печальной дате. Как и призывал Президент Украины, в 16.00 на площади в виде большого креста были выложены горящие свечи. Священник прочитал молебен.
Митинг памяти в Кондратьевке.
Наша газета не осталась в стороне от памятных мероприятий. Мы решили найти и побеседовать с очевидцем событий 1932-33 года, которые бы проживали тогда в Константиновке. Это оказалось не просто сложно, а практически невозможно. В большинстве своем таких людей или уже нет в живых, или они очень больны, или те годы провели далеко от наших мест. Единственная, кого нам удалось найти благодаря помощи Совета ветеранов, была Мария Израилевна Верба.
Мария Израилевна Верба - о событиях тех лет
Она родилась в 1921 году на ул. Интернациональной в семье бухгалтера керамического завода. Мария Израилевна очень хорошо помнит в начале 30-х годов огромное количество оборванных и замученных нищих, которые днем и ночью ходили по домам и просили подаяния. Каждый им обязательно что-то давал (хотя бы кусок хлеба, а на праздники пирожки и др.). Двенадцатилетней девочке врезались и навсегда остались в памяти страшные впечатления от того, что она увидела на железнодорожном вокзале Часов-Яра: «Мы с тетей тогда ехали в Константиновку. Я увидела в зале ожиданий ужасную картину: весь кафельный пол был занят вперемешку женщинами, мужчинами, детьми. Разобрать, кто из них кто, было невозможно. Лица заросли и покрылись грязью. Меня поразило то, что ноги у них всех были опухшие в лаптях, тряпках или просто подвязаны соломой на босу ногу. У меня эти ноги и сейчас перед глазами. Мы тогда с тетей долго шли и плакали».
Каждый из нас по своему относится к тем печальным событиям. Но главным в эти дни стало то, что факты, связанные с голодомором, впервые были так широко представлены. Ведь, как оказалось, эти события коснулись практически всех. И, если селяне просто вымирали, то горожане хотя бы видели нищих и голодных, давали подаяние и т.п.
А сегодня кто-то из нас смог бы так сопереживать и отдать иногда последнее нищим попрошайкам? Да и смогли бы голодные достучаться до наших сердец сквозь кодовые замки, тамбуры и двойные двери?
В. Березин.
