Банка

Просидев больше года в стенах МЧП "Стимул" и приложив свою слабую руку к развалу Компартии, мы в феврале 92 года переехали не куда-нибудь, а в здание бывшего первого городского ревкома. Сей исторический памятник, на совесть построенный буржуями, к тому времени уже никем не охранялся, не оберегался - ни государством, ни собственником (химзаводом). Но два самых лучших, наиболее сохранившихся кабинета, предоставленных нам, были большим утешением после перенесенных неудобств...

Повадилась наша Тамара Никитична, бухгалтерша-пенсионерка, запасаться молочком в буфете, что находился в двух шагах. Однажды забыла бидончик.

- Галина Николаевна, у нас тут где-то трехлитровая банка была, можно, я ее под молоко возьму? - спрашивает.

- Берите, - говорю, - только не разбейте.

Ну, попользовалась, значит, Никитична банкой и ... приносит из дома другой трехлитровый баллон. Наша-то приметная была: старого выпуска, толстостенная, пузатая такая. А эта из новых (хозяйки меня уже поняли).

- Где банка, Никитична? - кричу и хватаюсь за сердце.

- Да вот она!

- Не та это банка! - стону.

- А какая разница? Та стоит у меня с молоком в холодильнике, так взамен я другую принесла.

Пришлось объяснить человеку, что наша банка потому особенная, что дорога нам как память. Именно в нее в начале августа 91 года наши друзья-руховцы по почину Валеры Бондаренко собирали деньги в помощь "Провинции". Стояли себе с соответствующим плакатом у ДК "Октябрь", на центральном рынке, торговали нашей газетой и уговаривали осторожных провинциалов раскошелиться на помощь мало кому известной "Провинции"...

Тогда мы переживали тяжелые дни. Из Константиновской типографии нас выдворили. Переезд в Дружковскую типографию занял три недели, отнял три номера газеты.

Короче, собрали наши друзья в эту историческую банку ни мало ни много... 143 рубля. Мы в официальной обстановке вскрыли "копилку" (банка была закатана крышкой, как положено), пересчитали, заактировали безымянные пожертвования. И... на них подписали на нашу газету 7 инвалидов из общества "Друг". Не знаю, как эти подписчики относились к "политике", в которую ударились мы тогда, но благодарные звонки были. А баночка наша дорогая до сих пор жива. Как жива память о всех, кто был в тот наш "желто-голубой" период вместе с нами.

Наша Лениниана

Свой вклад в "лениниану" газета тоже внесла. Напечатали несколько блестящих опусов из "Двенадцати портретов" Аркадия Аверченко, ну еще наш корреспондент, почти однофамилец большого писателя - Володя Аверин (Питерский) немало "порезвился" на эту тему. "Апофегеем", конечно, стала большая статья харьковского историка М.Карпова "Вождь без прикрас" ("П" от 31.05.91г.).

Ничего нового, собственно, автор в ней не сказал. Байки про пломбированный вагон, денежки от Германии давно уже "гуляли" по страницам радикальной прессы. Карпов собрал их воедино да приправил "перцем" сарказма. Мы "приправили" статью политической карикатурой, в основу которой Толик Рябов, наш бессменный художник, положил известную картину Рембрандта "Автопортрет с Саскией". Вместо Рембрандта изобразил Ленина, вместо Саскии - революцию. Короче, получилось, как нам сказала одна парторгша, "Ленин с голой девкой на коленях".

Ну, после этого ваша покорная слуга и газета "Провинция" удостоились большой чести - заявления бюро горкома, огромной разгромной статьи местного историка В.П.Бондаря в "Знамя индустрии".

Но мы ждали и другой реакции. И не ошиблись. Спустя месяц узнаю: газеты с "крамолой" ищет КГБ. Слава Богу, Миша Плешанов, собкор радио "Свобода", тогда рядом оказался. В качестве контрмеры пошел брать интервью у первого секретаря горкома: "А правда ли, что КГБ заинтересовалось "Провинцией"? и дальше в таком духе.

Страшноватенько, конечно, было. Отлегло от сердца только тогда, когда путч провалился. Хотя чего уж, если у писателей рукописи не горят, то у безпеки - архивы?..

Нас читал С.Гуренко

Не знаю, сподобилась ли хоть одна горрайонная газета в свою бытность "органом" быть обласканной личным вниманием первого секретаря ЦК КПУ, а вот "Провинция" - да. До сих пор храним автограф Станислава Ивановича Гуренко...

Читая как-то на досуге нашу газету, усмотрел он в одном из опубликованных заявлений константиновских руховцев клевету на свою персону и написал нам сердитое письмо. Написал не в абы какой день, а 19 августа 1991 года. Но уже через неделю после путча мы со Станиславом Ивановичем оказались не только по разные стороны баррикад, но и в совсем другой стране.

А ответ своему читателю мы дали. Через газету. Острым пером председателя Константиновской городской организации народного РУХа Игоря Резенко. И спасибо Ельцину. Если б он вовремя не влез на танк - писали бы мы с Игорем свой "ответ" в местах весьма отдаленных...

В августе 1991-го...

Журналистика - это не только судьба, это - позиция. Мне было 30 лет, когда, поработав на производстве после окончания Ташкентского политехнического института и не найдя себя на этом поприще, я пришла в газету. Десять лет работы в "Знамени индустрии", потом была "Провинция".

Где бы ты ни работал, главное - не изменять себе, собственной журналистской чести. Прогнешься раз - будешь прогибаться всю жизнь. Ошибки? Но это совсем другое, от них никто не застрахован, а нашему брату-журналисту, как "существу общественному", нужно просто уметь признавать их. Ошибки прощаются, приспособленчество - нет.

Вспоминается август 91-го. Как раз перед путчем, разразившемся в Москве, мы поссорились с Константиновской типографией и перешли в Дружковскую. И тут - танки в столице, а по телевизору - страшные рожи "гэкачепистов", их не менее страшные речи. Я восприняла весь этот кошмар как угрозу собственной жизни, собственному делу. Но в "Провинцию", которая в то время находилась в холодной маленькой комнатушке бывшей бани, как в повстанческий штаб, начала стекаться информация об очагах сопротивления путчу. Трясясь от страха, повезла в Дружковку подготовленную полосу о том, кто и как отреагировал на попытку военного переворота. А был уже третий день путча. Верстали нас тогда одновременно с одной дружковской многотиражкой. Ее редактор, милейший коллега и умный мужик, нервно покуривая со мной, тонко и знающе "костерил" переворот. К концу дня, как все помнят, путч провалился. На следующее утро, приехав забирать отпечатанную "Провинцию", узнаю, что выпуск той самой многотиражки ночью пришлось пускать "под нож", а набор - рассыпать. Оказывается, всю первую полосу в ней занимали материалы ГКЧП. Несколько лет спустя узнаю, что тот человек уже не работает редактором газеты.

Как мы брали "Останкино"

А вот еще одна памятная пустяковина, бумажка форматом с почтовую открытку: пропуск в "Останкино". Да, был такой грех, свела "Провинция" весной 1992 года знакомство с телекомпанией "ВИД", студией "Эксперимент" на предмет одного совместного предприятия. С Владиславом Листьевым познакомились и неоднократно встречались. А дело было так...

Живет в нашем городе неординарный парень, давно увлекающийся составлением кроссвордов и мечтающий разбогатеть честным путем. Сережа его зовут. Он-то и заразил нас идеей провести коммерческую всесоюзную (было это, когда был Союз) игру - суперкроссворд. Сергей брался составить кроссворд, а "Провинция" должна была отпечатать и распространить его. Прибыль от этого предприятия мы рассчитывали пустить на приобретение мини-издательского комплекса, бумаги для газеты и другие насущные нужды. Как молоды и наивны мы были, как далеки от жизненных реалий!

Первый суперкроссворд объемом до 400 слов и сумасшедшим 100-тысячным тиражом мы продать не смогли. Вначале парочка питерских МП, которые пообещали заняться реализацией нашего интеллектуально-развлекательного товара, дали "задний ход". Потом мы безуспешно пытались выйти на центральную (в Москве), областную Союзпечать. Так нас туда и пустили. Кончилось дело тем, что часть прекрасно оформленного суперкроссворда продали через Донецкий и Ялтинский горпромторги.

Прибыли - ни копейки, зато получили кучу разгаданных кроссвордов и благодарственных писем. Поднапряглись и выплатили победителям обещанные премии. Помнится, один перевод аж в Сухуми пошел.

Вот тут-то бы, на первом "блине", нам и остановиться. Так нет, через год новый, вдвое больший по объему, суперкроссворд задумали. Теперь уже в союзе со страховой фирмой "Полис" и СП "Инэко" (г.Москва).

- Галина Николаевна, надо ехать в Москву, - сказал руководитель "Полиса" Николай Денисенков, и мы поехали, захватив художника Анатолия Рябова, сделавшего кучу набросков по оформлению нового кроссворда.

Ах, Москва, Москва мирной весны 92 года... Театры, музеи, церкви, картинные галереи, Арбат, Тверская. Культурная программа была великолепна. Даже с посещением "Ленкома". Москва пьянила, вливала дерзостные замыслы. Короче, "синицу в руке" (СП "Инэко") мы отпустили и стали высматривать в московском небе подходящего "журавля". Самым подходящим показался Влад Листьев - хозяин "Поля чудес". Вы думаете, легко выйти на такую "птицу"? Вышли и получили приглашение на аудиенцию. Сидим, помнится, в рабочем помещении студии "Эксперимент". Знаменитого Листьева потрогать можно. В рабочей обстановке он не такой уж "крутой", как смотрелся на телеэкране. Попроще костюмчик, манеры. "Винстоном" нас Влад не угощал, но о деле поговорили. Ему понравилось, что мы с Донбасса, не возражал и против нашей идеи - использовать в "шапке" кроссворда фирменное название игры "Поле чудес". Но одна зацепка таки прозвучала: "Я собираюсь выпустить игровой журнал "Поле чудес", в котором тоже будут суперкроссворды", - сказал Листьев (видимо, его идея реализовалась в газете, которую рекламирует теперь неутомимый Л.Якубович), - но пусть будет конкуренция".

После этого он проводил нас к Светлане Поповой, тогдашнему директору "ВИДа", и началось... Коммерческая служба "ВИДа" в лице менеджера Лены Колокольчиковой весьма профессионально наставляла нас на путь истинный. У нее за плечами было уже два тура кроссвордов, пропущенных через газету "Частная жизнь". Короче, началась конкретная отработка идеи. Телефонные переговоры, новые командировки в Москву. ВИДовские эксперты одобрили кроссворд, оставалось, наконец, заключить договор...

Последнее свидание с Владиславом было совсем не таким, как первое. "Кроссворд "Поле чудес"? Впервые слышу. Я никому ничего не обещал. Я запрещаю вам использовать наше фирменное название". "Человеку с Донбасса" ничего не оставалось делать, как с максимальным достоинством покинуть кабинет. В коридоре "тормознули" эрудиты-эксперты, стали сокрушаться, уж больно им кроссворд (почти на 800 слов!) пришелся по сердцу. Из студии вылетела Е.Колокольчикова:

- Влад предупредил, что, если вы воспользуетесь нашей "фирмой", мы с вами судиться будем!

- Лучшей рекламы и не придумаешь, - сказал простодушный провинциал.

Милая Леночка выбила на бегу пулеметную "дробь" каблучками и ... бог ты мой! сам Листьев бежит из студии, что твой спортсмен.

- Если Вы посмеете! Когда-нибудь! (указательный палец блистательного телеведущего прыгает перед самым носом человека из провинции). Я Вам обещаю! Лично у Вас будут неприятности!

Ай да Влад, крутой журналист и бизнесмен...

На память обо всех этих чудачествах остались у меня бусы - нитка уральских разноцветных камней, купленная в останкинском ларьке, каких там великое множество. Красивые камешки, холодные. Только леска, на которую они нанизаны, каждый раз рвется...

"Провинцию" будут знать все

К открытию X съезда НСЖУ, состоявшегося в апреле 2002 года в Киеве, вышла в свет книга секретаря НСЖУ, директора Журфонда и главного редактора журнала "Журналист Украины" Александра Михайлюты "Ложа прессы". Это - публицистическое издание. Одна из глав книги (тираж 1500 экз.) - "Галина Разпутько и ее "Провинция" - посвящена вашей покорной слуге. Книга рекомендована секретариатом Национального союза журналистов Украины в качестве учебного пособия для студентов факультетов журналистики. Лестно, конечно, но и обязывает ко многому не только меня, но и весь творческий коллектив "Провинции".